«Жил напротив тюрьмы…». 470 дней в застенках Киева

По сути, произошло достаточно демократическое присоединение тогдашних украинских земель к Московскому государству. Более того, в момент присоединения совпали интересы украинской элиты — гетмана Хмельницкого и казацкой старшины — с интересами «простого люда». Первые хотели автономии в рамках большого государства, которое защитит от посягательства соседей (польских магнатов, турецких пашей) на их земли и собственность. Вторые хотели защиты от посягательств на их свободу и веру. Читаем дальше «Историю российского государства»: «Получалось, что Украина внутри России имеет особый статус — не провинции, а протектората, который официально назывался «Запорожское войско с городами и землями».

Обе стороны, несомненно, рассматривали такое положение дел как временное. Хмельницкий надеялся с помощью русского оружия избавиться от польской угрозы — а там будет видно. Московское правительство тоже пока примерялось к управлению новой территорией, еще не зная, как взяться за дело. «Ордынская» модель жестко централизованного государства никак не сочеталась с существованием автономий. Не для того Москва избавилась от удельных княжеств, чтобы учредить новое, да еще такое большое и населенное». Конец цитаты.

Теорию «ордынской модели» жестко централизованного Московского государства и все идеи о том, насколько «временными» считали обе стороны Перяславские соглашения, оставим на совести автора. А вот то, что описывается дальше, очень напоминает метания украинской элиты, того же Януковича, которые происходили в начале XXI столетия на Украине: «Хоть гетман и обещал «ляцкими прелестями не прельщаться», однако его верность не продержалась и года. Следующий 1660 год был для русского оружия неудачен, и Хмельницкий под влиянием своего окружения передался полякам».

В изложении Акунина очень напоминает то, как Янукович решил присоединиться к договору об Ассоциации с ЕС вопреки экономическим и политическим интересам, как он утверждал, главного союзника Украины — России. А все объясняется просто, достаточно прочитать еще один абзац и понять, что за 300 с лишним лет в психологии украинской элиты изменилось немного: «О политических взглядах гетманов той эпохи говорить можно только с большой натяжкой. Главной заботой этих военных вождей было сохранение собственной власти, поэтому они с легкостью переходили из лагеря в лагерь». Это опять Акунин.

Вот так, только забота о «сохранении собственной власти» и никаких «политических взглядов» — как про сегодняшних украинских политиков написано. А дальше — такая же каша, как и сегодня, только персонажи другие. Но последствия отсутствия «политических взглядов» те же: «В Правобережной Украине шла хаотичная война, в которой украинцы польской ориентации враждовали с украинцами русской ориентации, поляки отбивались от турок, татары грабили всех подряд, и конца этой кровавой вакханалии было не видно». Сложно сказать, насколько такое описание событий XVII века на территории современной Украины исторично — все-таки Акунин больше писатель, чем историк, но как по сути похоже на то, что происходит сегодня.

Заехав в Лукьяновку, я перечитал уже «Белую гвардию» Булгакова — вот это совсем в точку. Уже не XVII, а XX век, но смута такая же, такие же разговоры и тоже гражданская война на Украине.

Там же, в Лукьяновке, мне случайно попалось в камере репринтное издание 1913 года иллюстрированной истории Украины авторства небезызвестного профессора Львовского университета Грушевского. Я погрузился в эту книгу. Это тоже — чёткое попадание, сплошные аналогии и буквальные совпадения общих процессов в разные эпохи. Очень важно было осознать себя в каком-то осмысленном историческом контексте, лучше понимая современность и себя в ней.

В своих «Мыслях в клетку» я записал после прочтения столь любимого украинскими националистами исторического труда: «Иллюстрированная история Украины-Руси» Грушевского — это описание сегодняшнего дня, только с рассказом о событиях ХVI–XVII веков. Предательство веры и верующих ради сохранения или приобретения церковной власти и должностей (уния), метания казацкого старшины между Польшей (Западом), Московией (Россией) и Турцией в поисках большего числа привилегий и свобод. Цитата из Грушевского: «Они [казацкие старшины] кидались дальше, от Москвы к Польше, когда сталкивались с хитрой и своекорыстной политикой московской, рассчитанной на погибель украинской свободы [речь идёт об ограничении старшинских привилегий], и от Польши к Москве, когда народ поднимался против них [старшин], боясь польского владения».

По Грушевскому, каждые два-три года украинские гетманы меняли свой внешнеполитический вектор (Польша, Москва, Турция) в зависимости от того, кто больше пообещает — суверенитета, размеров реестрового войска (на запорожское опоры не было — слишком независимое и неуправляемое), личных привилегий для гетмана и старшин.