Жили-были…

Только проговорили, ветер ещё сильнее засвистел, завихрился, в небо взвился. Глядь – откуда ни возьмись – тучка! Сначала махонькая, с избу, потом уже с церквушку, а потом и совсем огроменная, больше чем рыба-кит. Плывёт туча прямёхонько на село, громом гремит, молниями посверкивает.

Запрыгали-заплясали от радости Иван да Федот. Сработала молитва-то! Ай спасибо небу, низкий поклон деду Кузьме за совет мудрый!

А вот и ливень ливанул. Иван с Федотом бегут с горы мокрые, счастливые и не переживают, что вымокли до нитки. Главное – урожай спасён!

В селе уж и народ на улицу тоже высыпал: радуются дождю.

Эх, только вот незадача-загвоздочка одна вышла: тучка-то с дождём по-над селом знатно прошла, но как-то так получилось, что огород Федота стороной обошла.

Вот ведь как бывает. А почему – да кто его знает? Тут даже дед Кузьма не объяснит.

Вечер шестой

– Дед, а ты в принципе крутой чувак! – не выдержал я в этот вечер, – я, если честно думал, что эээ… возраст, деревня… как-то это всё примитивно, неинтересно, а у тебя по ходу ай-кью зашкаливает!

– Точно, – согласилась Вика.

Дед хихикает.

– Чего по виду судить. У кажного человека сущность есть настояшшая, робятки, человек – продукт с виду сложный, но ежели разобраться, то можно любого по полочкам разложить. Вот, к примеру, слушайте…

Сказка пятая

Сущность

Страшные дела творятся в деревне. Рассказывают, что в медовый Спас лунное затмение будет. Такое бывает только раз в тысячу лет – когда затмение с Медовым спасом совпадает. И славится это затмение тем, что человек из себя выходит. Как будто ты – это не ты. И вроде идёт Иван по деревне, а это и не Иван вовсе. Или Федот: вроде и Федот – да не тот.

Об этом всем рассказывал местный батюшка, который много чего интересного знал. Не все, правда, верили. Больше всего Федот не верил, он вообще мало кому верил, но тут совсем разъерепенился: «брехня! – говорит, – так не бывает!»

«А ты пойди, проверь!» – осерчал батюшка.

«А что, вот пойду и проверю!» – хорохорится Федот.

Но ближе к вечеру, когда все от страха стали ставенки закрывать, Федоту жутко стало. «Сгину, не ровен час! – запаниковал он, – а не пойти – что обо мне люди подумают?! Скажут – струсил наш Федотка, вот позор-то!»

А тут Иван по деревне с сенокоса идет. Веселый, довольный, песенку насвистывает. Ну, дурак – что тут попишешь. У людей – вон какая форс-мажорина, а ему хоть бы хны.

И тут Федоту мысль в голову пришла, хорошая мысль, умная. У Федота других и не бывает.

– Здарова, Ивашка-рваная рубашка!

– Здарова, Федотка-куцая бородка! – отвечает Иван.

– Слушай, Ивашка, а пойдём сегодня по деревне погуляем! Смотри, какие погоды нынче стоят!

– А пойдём, Федотка! И то правда. Щас только баньку истоплю…

И, как стемнело, пошли Иван да Федот по деревне гулять. Гуляют четверть часа – не страшно, гуляют половину часа – не боязно, гуляют час – совсем осмелел Федот, идет руками машет, Ивану хвастается – какой он по жизни храбрец, да удалец, ничего не боится. Даже лунного затмения в Медовый спас.

А тут раз, и вот оно – затмение. Собаки во дворах завыли, коровы замычали, дрожь по земле пошла…

И вдруг видят Иван да Федот – навстречу им идут другие Иван да Федот! Во как!

Федота, знамо дело, чуть кондрашка не хватила, упал в кусты и лежит – дышит через раз. А Иван остановился, макушку почесал и стал рассматривать самого себя, ну и Федота заодно – тех, которые как бы ненастоящие.

Люди как люди, только прозрачные какие-то. А внутри – чего только нет. И никакой печёнки-селезёнки или ещё каких органов, а не понять что.

Осмелел немного Иван и спрашивает того Ивана, который светится.

– А, ты кто, друг ситный? Не брат ли мне единоутробный?

Отвечает ему другой Иван:

– Нет, не брат, я – сущность твоя настоящая, вот – погулять вышел.

– А это, стало быть, Федота сущность?

– Точно, так и есть.

– А что это у тебя, дорогая сущность, внутри – такое большое светящееся?

– Это душа твоя, Ваня, она главная, она – это и есть человек.

– Вона чё. А чего ж у Федота она такая маленькая и тусклая?

– Незрелая она. Душа-то, Ванечка, много жизней проживает, веками мудрости набирается, и чем больше живёт, тем светлее и больше становится. А Душа Федота, молодая еще, квёлая, ей еще расти и расти, дозревать не один век.

– Понятно. А вон-то – в головах, чего это такое – тоже шибко разное у нас.

– А это Ум да Разум. У Федота Ум большоооой, а Разум – с гулькин нос. А у тебя ума-то поменьше будет, да разумом Бог не обидел. Вот ведь как.

– Интерееесно, – удивляется Иван. А кто ж нами правит: Ум али Разум?

– А чего больше – то и верховодит.

– Ага. А вот это, что вокруг Души, как сияние какое, это что?