Читаем Жили люди как всегда. Записки Феди Булкина полностью

Жили люди как всегда. Записки Феди Булкина

– Это многие так говорят, – согласился инспектор. – А на самом деле живут, еще как. Еще лучше нас живут, между прочим. Каков ваш метраж?

– Метр восемьдесят, скотина.

– Отлично! Это выйдет вообще копейки. Произведите перерасчет. Он, конечно, значительно снизит сумму налога. Вы переехали?

– Переехал.

– Давно?

– Три года назад.

– Странно, что не отмечено в налоговой декларации. Это наша вина. Безобразие, – в первый раз возмутился налоговый чин. И хотя производить подобный перерасчет было ему не по рангу, он взялся за это ради спокойствия пришедшего к нему гражданина.

Словом, налогоплательщик вышел из кабинета налогового инспектора очень довольный. Даже, можно сказать, полностью успокоенный. Оставив в книге отзывов и предложений благодарный и единственный в своем роде автограф с подписью:

«Константин Михайлович Тапочкин. Москва. Улица Донская. 544 участок».

Жизнь о жизни

Если правду сказать, товарищи, все умны мы задним числом, покопавшись, скажем, в своей неприятности. Поискав в «Википедии» знания, все остры на язык, анекдот чтобы вовремя рассказать, нужно знать ко времени анекдот. Все обиды наши с вами на жизнь озаглавить следует «ЕСЛИ Б ЗНАТЬ».

Словом, так иной раз захочется переписать жизнь прожитую, провести, так сказать, над проделанным исправления, дайте только кто-нибудь чистую тетрадку объемом 380 страниц. Тут и каждый справится, без редактора.

Ф.М. Булкин

Не таков, как мы, был наш Путиков. Он хитрей нас всех нас хитрил жизнь. Потому что, только скажем мы «Надо было так сказать этой сволочи, этой гадине или так» и почувствуем острое сожаление о неотвеченном, будем дальше так обо всем беспомощно сожалеть.

Николай же Васильевич Путиков был тишайший самый посреди нас всех человек. Безответный. Никогда не слыхали мы от него выражения оскорбительного в ответ оскорбителю, никогда не слыхали: «Если б я знал! Да и черт подери всех вас!» Никогда не слышали мы от него…

Оставался произошедшим доволен всегда этот странный, воистину очень странный, товарищи, человек. Выражение лица имел он всегда спокойное, с потаенной какой-то радостью улыбался. Удавалось это ему как никому, это да, только как же все-таки это ему… удавалось?

Дело в том, что было у нашего Путикова одно тайное в жизни занятие, был секрет у него спасительный, от всех бед. И секрет его нам завещан…

Так придет он домой с работы под вечер, пива в палатке купив бутылочку (одинокий был человек, никогда не женат, бездетный). То с пельменями придет, то с сосисками, как и все мы, придет он усталый, расстроенный, и, конечно, ужин от разочарований жизненных не спасет. Так, поужинав, он пройдет в свою комнату, откроет тетрадь, день запишет – и перепишет все как нужно ему, все как нравится чтобы было. За ответом колким или за знанием подключит в телефоне мобильную сеть, интернет, где что нужно заранее справится и так ответит какому-нибудь из нас, так ответит! Ну а если не понравится переписанный день, то и этот вычеркнет, перепишет.

И сидит так, бывает, до самого позднего вечера, до рассвета бывает, сидит, правит жизнь свою, пишет, пишет… А потом с утра опять нам всем улыбается и молчит.

И теперь он, взгляните, пожалуйста! Вот сейчас! Умиротворенно, блаженно лежит, улыбается этот многие жизни свои за одну-единственную исправивший человек.

Веха

Вот еще отправил в редакцию десять дней своей жизни. Извините, скажут там мне опять, наверное, пока не годится. «Развивайтесь, пробуйте, свой ищите язык, меняйте, думайте. Перепишите – присылайте».

А как переписать-то мне их? Ведь уже я их прожил…

Ф.М. Булкин

А Проплешкину Коле из нас из всех одному повезло. Ему два за сочинение поставили, вызвали в школу родителей и велели переписать.

Сочинение называлось «ЖИЗНЬ».