Жёлтая виолончель

Весёлые пятна теней скакали по серому асфальту, словно это их, тени, а не ветки деревьев, трепал беззаботный ветерок. Я шагал по тропинке посреди яркого июньского утра, вдыхая свежий воздух, напитанный запахом травы и древесной коры. Я искал свободную скамейку и она, конечно, нашлась. В воскресенье в десять утра москвичи любят спать. А я встал рано.

Лавочку, должно быть, не так давно покрасили блестящей жёлтой краской, поэтому я проверил пальцем, можно ли сесть. Всё было в порядке. Я присел, расстегнул рюкзак и достал тетрадь.

Я уже довольно много написал, но пока так и не придумал до конца, зачем я это пишу. Уже несколько дней я мечтал, что в выходной приду сюда и в спокойной обстановке составлю план. И вот этот момент настал.

Раскрыв тетрадь на последней странице, я быстро набросал содержание той части, которая уже была вчерне написана:

«1. Пумары. Зен у Буров. Шкатулка. Часы.

2. Элемент рассказывает о море. Земля в наследство. Какавка.

3. Дербуш».

Я подумал с минуту и продолжил пунктами, которые уже давно роились в голове:

«4. Сказки у Агатомеи.

5. Разговор с Элементом.

6. Избиение. Зен убегает из дома».

Дальше было сложнее. Я придумал много кусков, но расставить их в правильном порядке было сложно. У меня даже появлялась идея сделать книгу набором коротких историй про Зена, слабо связанных между собой, но я от этого отказался.

Хорошо. Попробуем так.

«7. Зен отправляется в путешествие. Город змей».

Я закрыл глаза и представил себе, как новоиспечённый Зен де Зен бредёт вдоль остатков газопровода в надежде выйти к морю и приходит к мрачному городу, где обитают огромные толстые змеи. Он идёт среди них, стараясь не бояться, а они делают вид, что не замечают его, и ползут по своим делам. Он пытается узнать у них путь, но они просто ползут и ползут. Наконец, один из гадов, самый большой и страшный, подползает к Зену и спрашивает, почему он не боится и не бежит из города прочь. На что Зен отвечает, что никому здесь не делал зла и не думает, что заслужил в ответ что-то плохое. Восхищённый этим ответом, царь змей приглашает Зена к себе…

По траве перед скамейкой скакала маленькая птичка. Похоже, трясогузка, поскольку при каждом прыжке смешно трясла хвостом. Я улыбнулся. Она была такой маленькой и меня абсолютно не боялась, подбираясь совсем близко. Может, по той же причине, что и Зен. Но я сам разве сделал кому-то зло? Разве что мысленно. Хотя нет. Нечего себя обманывать. Мои вспышки гнева вполне могли пугать людей или портить им настроение. Я не хотел больше об этом думать посреди солнечного приятного утра. Итак, дальше.

«8. Зен в городе глупцов».

Здесь у меня пока была чётко продумана только одна сцена. Зен приходит на площадь, где толпа людей собралась вокруг башни с часами. Они гадают, сколько ударов будут бить часы в следующий раз. Зен спрашивает, сколько они били в прошлый раз, и узнаёт, что двенадцать. Тогда он предсказывает, что часы пробьют один раз, поскольку так всегда делала его чикалка. Он оказывается прав, и люди называют его великим колдуном. Ему дают оруженосца, который будет нести его поклажу, сильно увеличившуюся от подарков царя змей, и кучу оружия, а потом посылают на битву с могущественным волшебником.

«9. Злой волшебник Уррен Гой».

Я мало думал о сражении Зена с волшебником. Хотелось чего-то героического, но вместе с тем остроумного. Я снова закрыл глаза, подставил лицо Солнцу и стал думать. Внезапно почувствовал, как на скамейку рядом со мной кто-то присел.

– Вы позволите?

Я открыл глаза. Рядом со мной, расставив ноги, сидел старик с палочкой. Краем глаза я разглядел вместо одной ноги старый протез. Должно быть, инвалид. Может, он вообще мне чудился под воздействием эликсира, который я принял вчера у Иванова? Но нет, вряд ли. Я хорошо его видел, в деталях. Глубокие старческие складки пролегли по бокам ото рта, длинный нос с небольшой горбинкой венчала бородавка на кончике. Седая щетина была выбрита неровно. Глаза улыбались, окружённые сеточкой мелких морщин.

– Да, конечно, – сказал я, но подумал про себя, что это очередной попрошайка. Или, в лучшем случае, проповедник. Надо было ответить «нет», но мне это казалось чуть ли не противозаконным. Скамейка ведь не принадлежала мне, к сожалению.

Старик, однако, не торопился обращаться с просьбами, а похлопал себя по карманам штанов, нашёл мятую пачку сигарет «Союз-Аполлон» и, достав одну штуку, закурил. Кажется, он уловил что-то в моём взгляде, повёл седой бровью и произнёс:

– Что-то вы напряглись. Да не волнуйтесь, я сейчас минут пять посижу, покурю, да дальше пойду.

– Я не волнуюсь, – я опустил глаза в тетрадь.

– Я просто гуляю здесь часто, – сказал старик. – У меня вон в том доме подруга живёт. Мудрая женщина. Люблю с ней поболтать. А денег мне чужих не надо. И накопления есть небольшие, и пенсия, и дети помогают. Редко, правда, вижусь с ними. Вот у вас родители есть, молодой человек?

– Нет, – ответил я сухо, всё ещё испытывая недоверие. Старик покосился на меня и словно бы вздохнул.