Жёлтая виолончель

Вот муж её, Сергей, мне сразу не понравился. Толстый, лицо рябое, голос странный, дома ходил в драных тренировочных штанах с вечно вылезающими наружу карманами. Всё делал вид, что шутит, и сам над своими шутками смеялся. Но это ещё ладно. Главное, хвастаться очень любил. Работал он менеджером по продажам недвижимости. Всё рассказывал, какие крутые у него клиенты. То какому-то депутату дворец продаст, то жене министра коттедж впарит в два раза дороже рыночной цены. И вот как-то раз упомянул Филькина. Я уши навострила – что за Филькин, спрашиваю? Оказалось, тот самый. В Москве теперь тусуется. У него друзья – большое начальство в МВД. Пытается связи наладить и избраться в Госдуму. Там типа надёжнее. На него какие-то другие стали наезжать, вот он и пытался повыше забраться, под защиту. Я как это услышала, честно говоря, приуныла. Везде одно и то же. Деваться некуда. А потом подумала – что мне этот Филькин? Он сам по себе, я сама по себе. Вон и работу нашла, и жить пока есть где. Ира даже денег немного заняла одежды купить, чтобы на работе выглядеть прилично.

В общем, на следующее утро забрала вещи из общаги. На работе всё легко было сначала. Начальник мой, Дима, и правда, странным оказался. Что-то его ко мне тянуло. Я ожидала, что он руки распускать начнёт или ещё что, но нет. Просто разглядывал. Всё просил меня кофе ему варить. Только отвернусь – чую на себе его взгляд, ощупывает всю. Иногда даже подлавливала, когда оборачивалась резко. Сразу глазки отводит, что-то по работе заговаривает. Честно говоря, меня это не сильно волновало. Деньги платит, не гонит – и ладно. Работа сама по себе неплохая была. Много с кем приходилось общаться, электронику как-то получше узнала. Не то чтобы это сильно пригодилось потом, но знания – всегда хорошо.

У Иры дома вначале всё нормально было. Но потом стала замечать, что я сильно мешаю. Что-то они там цапались в углу с мужем, на меня косились. Потом Сергей этот сердился часто. Кажется, места ему не хватало. Всё не мог найти, куда сесть, чтобы никто его не видел. Бзик у него какой-то был, всё хотелось одному побыть, что ли. В принципе, не моё дело. Каждый живёт, как может. Но как только зарплату дали, сняла себе дешёвую комнату недалеко оттуда. Там окраина, цены низкие, в общем, для Москвы.

– А Филькин? – спросил я почему-то. – Стал депутатом?

– Слышала, посадили его, – ответила Вера. – Больше не сталкивалась. Говорили, будто не поделил какие-то деньги серьёзные с другими такими, как он. Видимо, у этих других больше во власти друзей оказалось. Но это меня не касалось уже никак. Я продолжала работать у Димы в конторе. Со временем стала уставать. Работы становилось больше. То бухгалтерию какую-то повесят, то учёт продукции. Зарплата не растёт, задерживаться приходится часто. Спросить, если что, не у кого – Ира ушла в декрет. Родила, слышала, сына.

И мне на себя как-то перестало денег хватать, как ни странно. Купишь одежду нормальную, сходишь поесть в кафе – и денег нет. Тут ещё телефон сломался, надо было поменять. Потом вроде как ноутбук дома неплохо бы иметь. Я пыталась заговаривать с Димой, начальником. Он говорил – да, да, я понимаю, подумаю, что можно сделать. И всё на бегу как-то. Один раз припёрла его в углу. Он сказал – нет. Зарплаты и так везде падают, кризис, а у тебя ещё жить можно. Проработав у Димы чуть больше года, стала я потихоньку подыскивать другую работу. И, что удивительно, достаточно быстро нашла. Да ещё какую! В большой IT-компании, офис-менеджером. Зарплата приличная, медицинская страховка, премии годовые, частичная оплата питания и спортзала. И взяли без разговоров. Английский им мой понравился. Из минусов был дресс-код. Причём до сих пор не понимаю, на кой чёрт они его ввели. Программисты всякие, тестеры у них ходят абы как, лишь бы гениталии не вываливались, а начальство и секретари, в том числе я, должны выглядеть как куклы. Белый верх, чёрный низ, всё такое. Ну, привыкла скоро, ничего.

Доход увеличился, но и расходы тоже. Сняла однокомнатную квартиру рядом с новой работой, а то ездить далеко. Купила кучу офисной одежды, причём не простой, всё бренды. Поменяла телефон, купила игрушечный. Телевизор купила даже и – сейчас стыдно признаться – стала иногда смотреть.

– Почему же стыдно? – не понимаю я.

– Потому что у нас в стране смотреть телевизор – это показатель атрофии мозга, – отрезает Вера. – Короче, работа вроде нравилась. Но я там целыми днями пропадала. Приходила домой и валилась спать. Скоро опять почувствовала, что денег не хватает. И одно нужно, и другое. Пыталась копить, но не особо успешно. Мне начинало казаться, что в какой-то момент я не туда свернула. Что я не своей жизнью живу. Но продолжала жить по инерции. Пока меня не встряхнуло хорошенько.