Жёлтый фонарь, или Ведьмы играют честно!

Пусть Ливайя¹² отвернется от того, кто утверждает, что детство — самое лучшее время! Меня уже тошнит от бессчетного количества сладостей, которые таскает жена хозяина постоялого двора, дородная эльфийка, роняя слезы о том, что «…доченька скоро вырастет, какая была бы пара…». Доченьке едва исполнилось четыре года, и единственное, что я мог о ней сказать, — такого крикливого существа мир еще не видел. А хозяйка считала, будто детишкам нравится играть друг с другом!

Да, согласен, когда я увидел, как Дара бросилась сюсюкаться с визжащим комком розовых кружев (материнский инстинкт, не иначе), то последовал ее примеру, надеясь произвести благоприятное впечатление. И произвел… Теперь вот нянчусь с этим чудом в оборочках, проклиная случай, переселивший мою душу в тело оборотня. Ну почему именно оборотня? Дети иных рас не-людей развиваются примерно как человеческие…

С другой стороны, если бы я попал в нечто сродни тому, от чего сейчас прячусь за оконной шторой… Все, прекращаю ныть о загубленной судьбе! Разберемся с насущными делами, вернусь во Влаю, поймаю какого-нибудь мага и попрошу скрыть окраску глаз. А затем наверстаю упущенное. Еще как наверстаю!

Впрочем, это не важно. Не так уж мне и плохо. Просто жалобы на жизнь помогают временно забыть другое…

Сегодня мне впервые приснился настоящий сон. Первый сон в чужом теле. Чужой сон! И очень страшный.

Ярко светит солнце, небо синее-синее, а крохотные облака белее рубашки красивой девушки, идущей впереди. Бескрайнее поле, вдали виднеется Лес. Он темный и неприветливый, я совсем не хочу туда, но признаться в этом Ае не могу. Она и так дразнит малышом!

На шее треплется шнурок с подаренным сестрой оберегом. Ей его привез отец из далекой страны, где живет много слабых существ, похожих на нас. Один из них сейчас гостит в нашем роду. Такой смешной! Постоянно с кем-то ссорится. Папа говорил, в этом его проклятие, но Ая уверена — он плохой человек, и надо держаться подальше.

Мы идем к Младшим Волкам. Лес все так же маячит впереди. Он всегда там… А мы здесь. У нас тоже есть деревья, только с тамошними им не сравниться.

— Бабочка! Я ее поймаю! — Сестра срывается с места.

Она младшая, но уже считается почти взрослой, потому что ее мать — орка. Такая хорошая! Моя мама ушла от нас в род Первой Рыси сразу после моего рождения. Там она стала главой и больше никогда не приходила. А папа встретил Дару и женился на ней.

Мою сестру зовут Ррая. Она не похожа на оборотня. И выросла быстро! Как-то она призналась, что не чувствует себя взрослой, но раз все говорят, будто она большая, значит, так и есть. Поэтому нужно внимательно слушать, кивать с умным видом и делать понимающее лицо. Наверное, соврала. Я последовал ее примеру, но никто не сказал, что я вырос.

Пестрой бабочки уже не видно, только Ая бежит, словно за ней гонится свора бешеных василисков. Бежит ко мне. Ее лицо белее снега, глаза широко открыты, губы шевелятся, однако я не слышу ни звука.

Мне становится страшно. Понимаю, надо тоже бежать, а ноги… ноги как будто приросли к земле.

Белоснежная рубашка развевается по ветру. Сестра уже рядом. Хватает меня за руку и тянет за собой, но я стою, я не могу шевельнуться от сковавшего душу ужаса. От вида того, кто ее преследует.

А он неспешно подходит, усмехаясь, будто не сомневается: мы никуда не денемся.

— Зачем убегать, красавица? Хочешь конфетку? Смотри, у меня полный карман леденцов.

Я не понимаю, глумится ли он или не знает, что Ая давно смотреть не может на сладости.

Гость продолжает говорить какие-то глупости, но я слышу только рык сестры, оборачивающейся в прыжке. Она полукровка, волчицей стать не может, зато зубы отрастить — запросто! Сейчас он узнает, что такое клыки оборотня!

Противник вспыхивает, как подожженный сноп, лишь пламя зеленое. Аю накрывает волна огня, смывает ко мне, и мы вместе качаемся в вязком тумане.

Нет времени. Нет звуков. Ничего не видно, кроме зелени вокруг. Я дрожу, и она такая холодная…

«Ты со мной?» — эти слова возникают в моей голове.

«Конечно», — мысленно отвечаю, чувствуя, как вязкая зелень расступается и становится легко…

Я проснулся в холодном поту. Свет Руна пробивался сквозь щель в закрытых ставнях. Эльфийка, которая мне «няня», сидела у стены, мерно посапывая. Кажется, спала. Я не собирался ее тревожить.

Говорят, человек видит свою смерть только раз в жизни. Я уже видел ее дважды.

Сколько может выдержать не-людь без сна? Легенды людей утверждают, будто оборотни не спят вовсе. Сколько я выдержу? Не знаю… И заставить себя положить голову на подушку не могу.

* * *

Рена

Зет, когда-то я записала в тебя стих, в котором «…рассвет обнял ее туманом и тихо сладкий сон ушел…». Так вот, просыпаться вне теплой мягкой постели отнюдь не так приятно, как описывал поэт. Сомневаюсь, что ему вообще доводилось когда-либо ночевать под открытым небом! В ином случае стихотворение звучало бы куда грубее, зато в разы правдоподобнее.