Жёлтый фонарь, или Ведьмы играют честно!

Как выяснилось, радовался я рано. Ноги упрямо отказывались стоять ровно, и пришлось опереться о стену, чтобы хоть как-то держать равновесие. Откровенно говоря, помогало это мало. Предметы я различал четко, но они непрестанно смещались, как будто раскачиваясь. Золотой гроб валялся в дальнем углу, однако тела Белого в нем не было. Входная дверь открывалась и закрывалась в такт приступам головокружения. Если подтянуть гроб и поставить его торчком… ага, подтяну я золотую махину, как же! С другой стороны, попробовать можно, ведь оставаться в этом могильнике мне точно не хотелось.

— Сначала вытащи меня.

Боги, я так надеялся, что голос в голове — порождение моих расшатанных нервов!

— Тебя — это кого?

Показалось, или он действительно вздохнул?

— Мое имя — Керьял. Оно ничего не скажет тебе. В горах меня называли Белым… Я понимаю, ты ненавидишь меня! Ненавидишь и злишься, потому что не можешь ничего поделать. Но выход есть из любой ситуации! Надо лишь достать мое тело и обратиться в Храм Смерти. Тамошние жрецы привыкли работать с душами.

— Это все? — в моем голосе скептицизма было хоть отбавляй. — Всего лишь найти старый труп в куче свеженьких и доставить его в Храмовые земли. Да без проблем! О, постой-ка… Я должен выбраться из дома, затем из того, во что теперь превратилась долина, пересечь горы, пустыню, перейти веллийскую границу, причем дважды, где-то найти деньги для платы жрецам — и все это с мертвяком на плечах? Детская задача!

— Довольно сарказма! Или ты предпочтешь провести жизнь вместе со мной? Учти, безымянный оборотень, как только ты перестанешь контролировать свое тело, управлять им буду я, и не уверен, что вскоре мы не поменяемся местами. Вопи тогда, сколько угодно, меня голосом в голове не испугаешь. Думаешь, я мечтал делить с кем-то тело? Тем более, с блохастым перевертышем, дуреющим от вида крови?

Я попытался рассмеяться, но смех вышел похожим на скулеж.

— И это говорит кровосос? Если бы ты мог меня отодвинуть, то не торговался бы сейчас. — Эх, мне бы ту уверенность, в которой я старался убедить Керьяла…

— Никто точно не предугадает, что произойдет через некоторое время. Не думаю, будто кто-то уже сталкивался с подобной проблемой. Обычно тело, в которое переселяли душу, было мертво или умирало в тот момент, когда кинжал вонзался в сердце.

— Но в меня ничего не вонзалось!

— Я начал осознавать себя на пороге крепости, когда твоя воля была подавлена предателем, и помог тебе попасть внутрь. Потом дочь погибла, надеясь на меня… Думаешь, я не ненавижу тебя уже за это, оборотень? Но ты не виноват, а, значит, нам нужно вместе искать выход.

Попытка что-то вспомнить привела к еще большему головокружению. Так, я стоял у крыльца, смотрел на привратников, девчонка жалась позади… Еще «комары» вроде кусались. Выходит, один из этих «комариков» сейчас звенит в моем мозгу? Прекрасно…

— Значит, Маргет был предателем и в твои времена?

— Маргет? Кто это?

Я скрипнул зубами.

— Тогда его звали Закитай.

— А, вот ты о ком… Мы были лучшими друзьями, но Принцесса Ночи выбрала меня. Слушай, парень, давай все обсудим в более подходящем месте, а?

Да я бы с радостью, но… Проклятая дурнота никак не желала отступить. Стены качались перед глазами, пол норовил выскользнуть из-под ног… Только язык работал нормально.

— А как вышло, что он тоже стал ночным?

— Твоя настойчивость достойна лучшего применения… Мой бывший друг слишком хотел бессмертия и силы. Он долго пытался попасть в Семью, а когда увидел, что все усилия тщетны, нашел меня и выпил яд на моих глазах. Закитай считал, будто каждый ночной может обратить человека… Тогда наша дружба значила для меня гораздо больше, чем опасения насчет обряда. Итог ты видел сам. Он так же уязвим, как мои мальчики, но имеет магию, и она позволяет ему вовремя спастись.

— Послушники — они кто?

— Они хотели стать рабами, и я предоставил им такую возможность.

— В моем представлении рабство выглядит несколько по-другому.

— Если бы ты побывал в вольном городе, то понял бы — они получили гораздо больше, чем рассчитывали. Служба — и никакой ответственности за исполненный приказ, никаких угрызений совести или раздумий о справедливости. Я создал их защитниками, Закитай превратил в убийц. Ты представь, оборотень: он мог управлять ими, как собственными руками! Однажды я проговорился об Избавителях… рассказал, каким образом помог своей приемной дочери, открыл местонахождение долины, попросил присмотреть за порядком… Мы расстались, а когда я вернулся домой, там уже вовсю хозяйничал Закитай. Сделал из мальчиков посмешище… Эйни, моя жена, ушла в одно из племен, а дочь он, как ни старался, найти не мог. Эйни молчала, в племени считали, будто Подаренная умерла в детстве, и кто бы предположил, что я дал ей тело девочки из усыпальницы Семьи? Мне казалось, ей лучше расти, как ребенку, да и еще один Избавитель был в запасе. Эйни называла ее сестрой… Что случилось с моей женой, парень?

— Утопилась в озере. Не отвлекайся!