Жить дальше (СИ)

Джастин моргнул, да так и замер, с открытым ртом. Он не видел Теда с того дня, как прошел по Либерти-авеню в последний раз. Джастин показал Теду галерею и сводил пообедать в кенийский ресторан на той же улице. Тед заказал курицу и пюре из нута. Джастина это неприятно задело. Никто вообще не меняется? Ну хоть немножко… Или Питтсбург - это место, где время не движется?

Все это было так неловко, никто из них не предложил встретиться снова, но когда Тед надел пальто, Джастин импульсивно схватил его за руку:

- Пожалуйста, не считай меня плохим человеком.

Тед просто посмотрел на него.

- Я постараюсь.

И вышел.

***

Тед не сказал ему, что ездил в Нью-Йорк, но Джастин сказал Линдси, а она позвонила Брайану. Брайан ничего не ответил. Тед ездил по каким-то своим причинам. И какими бы они ни были, они его не касались. Ничто, связанное с Джастином, его больше не касалось, уже очень давно не касалось. Он даже перестал обедать с Дженнифер.

Гас уже стал молодым мужчиной - высоким, одевающимся как преппи, любителем девушек, пугающе похожих на его мать. Ничего общего у него с Брайаном не было. Вместе они подолгу неловко молчали, Гас играл в видеоигры. Брайан думал иногда, было бы у них с Гасом все по-другому, если бы они с Джастином поженились и жили в Западной Вирджинии? Может, их бы сближали воспоминания о всяких вещах, которые люди делают, когда живут в захолустье. Может, при отсутствии ТВ, компьютеров и таблеток они могли бы найти то мистическое нечто, что заставляет некоторых на краю жизни зависать с парнем, который по большей части мочится под себя. Он бы попробовал. Он не был Джеком, он это знал. Но его сын не сделал его менее одиноким. На самом деле, сделал еще более.

Брайан жил на диете из кофе, таблеток и еды на вынос, и ему совершенно не требовались постоянные замечания Линдси, что он дерьмово выглядит, он и сам это знал. Он делал все, что мог, но его новое агентство не имело успеха. Тед работал даже больше него самого, под аккомпанемент Брайановских угроз уволить нафиг, если он не начнет проводить больше времени с мужем. Хотя Брайан годами старательно это отрицал, он признал все-таки, что человек, который спит рядом с тобой каждую ночь - самое ценное, что может предложить тебе жизнь. Иногда он удивлялся, почему же за все это время, почти 13 лет после отъезда Джастина, он не нашел - и не искал - себе нового любовника. Но с холодной кроватью было проще, чем с теплой. Теплая - значит, там есть другой человек, с ним нужно говорить, проводить время. Брайан не мог себе представить человека, который бы заставил его пойти на такие хлопоты и считать, что оно того стоит.

Он заводил себе кого-то, кого можно было бы назвать секс- партнерами, но трахал их только в клубе. Все они были мужчинами за 40, уставшими испытывать выворачивающую душу боль, от которой никуда не деться, когда очередной двадцатилетний смотрит на тебя с выражением “ты что, шутишь, что ли?”. Он сохранил хорошую форму, таблетки помогали оставаться худым, но дурачить себя было незачем - для молодых он уже не представлял никакого интереса. И не было рядом Майки, чтобы говорить, что он всегда будет молодым, и всегда будет прекрасным. Он уже не был ни тем, ни другим, но старался не захлебнуться ненавистью. Он держался. Не зная, в общем, зачем, но держался.

А потом умерла Деб.

Джастин приехал на похороны, но для Брайана было невыносимым даже слушать разговоры других людей, тем более, говорить самому. И не важно, что Джастин пытался. Когда он обнял Брайана, уходя с поминок, Брайан даже не шевельнулся. Руки так и остались висеть вдоль туловища, словно плети.

***

Он начал смотреть телевизор. Друзья с младенцами и процветающими бизнесами не часто куда-то ездили, а если они и делали это, Джастин все равно не мог себе позволить посещение тех мест, которые они выбирали. По ощущениям, все, кого он знал, куда-то двинулись. Кто на Запад, кто в Индию на неопределенный срок, кто в какие-то более отдаленные пригороды. Стало казаться, что Нью-Йорк больше не тот город, где все хотят жить, а город, в котором никто не хочет или не может себе позволить остаться.

Он все чаще чувствовал себя подавленным и разбитым, по совету друзей начал посещать психиатра. Психиатр выписал ему таблетки, от которых настроение стало получше, зато желание секса исчезло начисто. Ему было чуть за 30, и его бойфренд поверить не мог, что такой жадный до секса человек мог в одночасье стать к нему полностью равнодушным. “Дело во мне?” - продолжал он выпытывать, и Джастин сказал, что нет, конечно же, нет. Он все такой же классный. Но возникшее напряжение никуда не девалось, порождало чувство вины. Джастин возненавидел свой член. Никакое самое экстремальное порно не вызывало в нем ни малейшего шевеления. Он начал подумывать… интересно, а вот Брайан смог бы?

***