Читаем Живая человеческая крепость полностью

Так что могу только повторить: Вы - нужны. А внимающих с толком и никогда-то не было слишком много. 

Леонович хотел обратиться к Вам (и обратится, наверное) с просьбой, к которой и я горя­чо присоединяюсь: не поможете ли, Валентин Яковлевич, привлечь внимание замечательного Вашего иркутского издателя [12] к бесценному наследтву Игоря Дедкова? Качественно издан­ный сборник лучших его вещей мог бы стать бестселлером,. Но дело не в этом, а в том, что без него худо в России с совестью. (Далее мы с Вами, конечно, разойдёмся, но я твёрдо убежден, что вернуть её нынешним русским можно только через дедковский строй мысли, а не через церковь: потому что церковь в глазах людей - «прислужница» неправедной власти, капи­тала и т.д, как сто лет назад и даже более, если иметь в виду её реальное перерождение, а также невытравленную советскость умов.) За десять лет после кончины Дедкова вышла только что первая и единственная книжка - в Костроме, на местном материале [13]... 

Леонович уже собирает на новое издание деньги - пустил шапку по кругу. Что-то и набралось. Но одному ему, конечно, не справиться. 

У меня, как я уже говорил, лежит Ваш гонорар за статью о Сёмочкине, так что не проскочите мимо, когда будете в Москве, а если надо раньше - подскажите оказию. (Могу выслать почтой, но там большие потери.)...

Дата: 07.05.05 

От кого: Валентин Курбатов 

Кому: Сергей Яковлев 

...Спасибо за добрые слова! Комплексов моих они не пошатнут, а всё-таки на минуту на душе и посветлеет. 

Что до гонорара, давайте распорядимся им так - передадим его на издание книги Игоря Дедкова. Больше-то я ничем помочь не могу. А это хоть какая-то благодарность Игорю за его дорогое для меня дело. К издателю иркутскому я уже с этим обращался. Если книга будет составлена, отредактирована и речь пойдёт только об оформлении и издании, я думаю, мы его уговорим. Хотя пока ничего обещать не могу.

Дата: 24.05.05 

От кого: Сергей Яковлев 

Кому: Валентин Курбатов 

...Как было в Перми? Много ли знакомых? Слышал от Кураева, что он тоже туда собирался. 

По поводу Дедкова. Ваши деньги (гонорар в «Родине») переданы Володе Леоновичу в фонд будущей книги. Письма Ваши с адресом Сапронова я скопировал и передал ему и Тамаре Федоровне Дедковой. Мы плодотворно сотрудничали с ней ещё в «Новом мире». Сейчас она с радостью взялась за том «Избранного» для Сапронова и, вероятно, скоро свяжется с издателем. Спасибо Вам ещё раз от всех за поддержку.

Дата: 26.05.05 

От кого: Валентин Курбатов 

Кому: Сергей Яковлев 

...В Перми было по-всякому. Было отчаяние - что всё сорвалось. Было и утеше­ние. В конце устроителям даже показалось, что вообще всё прошло хорошо и они в большом выигрыше. Вице-губернатор (он у них бывший ди-джей - простите, я не знаю, что это такое, и, очевидно, пишу это слово неверно), обольщённый нашими хитростями, «завёлся» и попросил «раскрутить бренд» (а это что такое?) Астафьева пошире и представить «проект», не считаясь с затратами. Правда, назавтра всё позабудет, но мы нарочно окружились свидетелями, а потом я сказал об этом святом порыве ещё и в прессе, так что, может, и не забудет. 

А печали - равнодушие публики. Равно пермской и чусовской. В Чусовом открывали первую (вообще в городе) мемориальную доску на вокзале, куда Астафьев приехал в 1945 году. Не было ни одного начальника (хотя бы самого копеечного), ни одного журналиста (даже из «Чусовского рабочего», в котором В.П. работал в конце 50-х годов). Несколько выпускников соседней школы да два-три прохожих бомжа - вот и все свидетели события, которое, как мне казалось, должно было собрать весь город, потому что В.П. прописал Чусовой в бессмер­тии и своим рождением на этой станции окликает другую станцию, которая была смертным ложем для другого великого писателя. Но там при смерти Льва Николаевича стояла вся Россия, а тут при рождении - никого... 

А теперь вот повисает наш Пушкинский праздник, и опять болит сердце. Нас съест равнодушие прежде, чем прикончит правительство. 

Сапронову я ещё раз напомнил о Дедкове. Он знает и ждёт рукописи. Обязательств никаких он на себя пока не берет, да я и не связываю его ими - пусть говорит рукопись. Я думаю, она постоит за себя сама. 

А уж как-то приходить в себя буду после Михайловского - через неделю.

Дата: 30.05.05 

От кого: Сергей Яковлев 

Кому: Валентин Курбатов 

Дорогой Валентин Яковлевич, 

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука