Живой Журнал. Публикации 2001-2006

— Вернёмся в прошлое и посмотрим, как оно могло бы быть. Тексты Грасса ничуть не меняются, но, разумеется, никакой премии ему не дают — ведь он служил в СС. Если он не служил в СС — то всё нормально, и т. д. Был такой старый (и очень хороший фантастический рассказ про человека, что покупает в магазине игрушек звездолёт. Продавец объясняет ему смысл фокуса — к звездолёту привязана чёрная тонкая леска. Но придя домой, покупатель его гости обнаруживают, что леска рвётся, не выдерживая веса игрушки — но вот если включить бутафорский антигравитационный двигатель — то всё нормально, поднимается. Я это рассказываю к тонкостям общественного восприятия. С Грассом получается хороший пример (это не д'Аннуцио, которого никто не читает).

— Да, совершенно верно восприятие клишировано — собственно, я вчера смотрел футбол, оставил потом телевизор включенным и услышал сюжет в новостях — уже сразу все подавалось с готовыми клише (Ваффен-СС — ойойой — неприятно осознавать, что властитель дум… итд)

— С Аннунцио, кстати, не все так просто ведь, может не читают, но зато почитают, один мемориал в Сало чего стоит (я все-таки идиот, что ленюсь, не записываю с ходу какие-то вещи в жж, а потом они уже, конечно, забываются, тут бы как раз ссылка была уместна)

— Конечно, непросто. Я даже думаю, что сейчас, в начале XXI века, далеко не все понимают, что такое Waffen-SS, и даже Schutzstaffel. Не в том смысле их реабилитации, а просто в общеобразовательном. То есть, названия превратились в заклинания.

С Габриэлем — всё и проще и сложнее. Тут, мне кажется, и проходит водораздел — Хемингуэй мог открыто восхищаться д'Аннуцио «писатель, поэт, национальный герой, фашистский фразёр и полемист, эгоист и певец смерти, авиатор, полководец, участник первой атаки торпедных катеров, подполковник пехотных войск, толком не умевший командовать ротой и даже взводом, большой, прекрасный писатель, которого мы почитаем, автор «Notturno» и хлюст», и это всё у нас перепечатывалось в разные времена.

— Ну да, с одной стороны, ярлык, а с другой "Гиммлер насаждал в СС идеалы рыцарства", как писал один известный энциклопедист, а посередине практически ничего.

У д'Аннунцио, кстати, тоже есть интересный перелом: между знаменитым налетом на Вену и десантом в Фиуме, то есть он такой герой момента, надолго его не хватало, а Витториале, конечно, в Гардоне, а не в Сало — склероз.

— Про энциклопедиста не знаю, но фраза про рыцарство — большая глупость, потому как ритуалы были, но рыцарство не причём (не потому что слово "рыцарство" окрашено в возвышенные тона, а потому что не при чём). Тут ещё опыт России интересен — ведь НКВД у нас так и не стало образом Сатаны — ну, пугалом, да, но общественные монстры — штука очень интересная.

А про Сало — я понимаю, откуда ноги растут.

— Мало вероятно, что тексты не меняются. Представь себе что было бы если Blechttrommel этот жизненный момент отразился. Это был бы совсем другой Грасс, может быть много лучше.

— Нет-нет, речь уже о гостовых текстах. Казус Сальери (которого до сих пор исполняют неохотно).

Извините, если кого обидел.

03 сентября 2006

История про разговоры DCXVII

— Хорошее всё-таки выражение: «гулькин хуй». Вообще у птиц…

— Это смотря у какой птицы. Есть птицы большие и маленькие. У них хуи соответственные. Есть птицы водоплавающие — у них хуй не тонет, да и они сами хуй потонут.

— Есть полярные птицы — с меховым хуем. А есть тропические — у них срамота одна.

— Хуй есть только у следующих представителей семейства пернатых: Сирина, Гамаюна и Феникса (у последнего он, понятно, называется пенисом.

— Чужой пенис всегда слаще.

— Свой пенис не укусишь.

— С другой стороны, пенис пенису глаз не выклюет.

— На чужой пенис рта не разевай!

— Чем дальше в лес, тем больше пенис.

Извините, если кого обидел.

03 сентября 2006

История про разговоры DCXXII

— Ничего вы в Фобосе-Деймосе не понимаете, батенька. Вот вчера — смотрю старый фильм, даденный фанатом совкино, "Мы, двое мужчин" (кстати, оказавшийся очень милым).

И два момента потрясают: один, наверняка, по воле автора, другой — помимо.

Первый — когда телочка, с крупно показанным завитком на лбу, казавшаяся сначала страшной мальчику и упорно оттеснявшая его к забору, валится героем Шукшина на землю, ей вяжут ноги и на глазах двух пацанов режут горло. Они только и спрашивают: "Это она насовсем? Это смерть?"

А потом второй эпизод — в универмаге костюмчик пацану никак не могут подобрать, шофер-Шукшин в смазных сапогах его со скандалом велит снять с манекена. И кадр: в примерочной косо-беззащитно лежит оголенный снизу мальчуковый манекен, лицом вниз, треснутая левая ягодица, сверху пиджак — сцена насилия в чистом виде.