Живой Журнал. Публикации 2001-2006

Пластиковая пленка прикрывающая фотографию, гербы, номера, золотая пластмассовая окантовка… Будто выполняя магический обряд, Березин с подругой жгут пропуск в пепельнице.

Он горит плохо, неохотно, оставляя жирную жёлтую копоть.

Квартира сумрачна, горит свеча… Ужас и многозначительность наполняют этот сон…

21 ноября 2002

История про сны Березина № 5

— Ну и плюшки! — произносит про себя Березин. То есть, он во сне это думает, потому что сон странным образом переменился. На этот раз Березин едет в машине по Армении.

Никаких указаний, что это Армения нет, но он это знает наверное. Машина, которая ревёт по горной дороге, спускаясь в долину — огромный грузовик, в пустом кузове которого лежит такой же огромный, как и грузовик, заколотый кабан. Рядом, на деревянных скамейках, сидят люди. Собственно, никакого Березина там нет — ни в кузове, ни на скамейках, ни в кабине. Он наблюдает за всем со стороны, видя одновременно серое утреннее небо, аккуратное кладбище у поворота, связанные ноги и перерезанное горло кабана. Видит он лица людей, молчащих на скамейках.

Это загорелый крепыш в брезентовой штормовке, местный житель с маленьким хитроватым лицом и женщина в спортивном костюме, равнодушно глядящая на горы. Рядом с ней двое других мужчин, хмуро озирающихся вокруг. Все они вместе жили в пансионате неподалёку и перед отъездом решили провести вечер у костра, ночевать в палатке, жарить шашлыки и пить молодое вино.

Тот из мужчин, что помоложе, взял с собой эту женщину в спортивном костюме, а она прихватила подругу для того, что постарше. Но когда все они устроились в палатке, произошёл обмен, и подруга досталась молодому. Женщина в спортивном костюме просидела ночь у костра и не могла без злобы смотреть, как молодой усаживал подругу в кабину подвернувшегося грузовика. Тогда они ещё не знали, что лежит в кузове.

Вот так они едут и едут, спускаясь к санаторному поселку.

21 ноября 2002

История про сны Березина № 5

Разбудил Березина какой-то металлический шум во дворе.

Стук-стук. Потом звон. Снова стук-стук. Будто мальчишки расплющивают консервную банку. Он встал и плюнул в окно.

Слюна перевернулась в воздухе, и, уйдя вниз, исчезла.

Березин тут же заснул и снова попал в чужой сон, на этот раз снящийся его другу в далёком поселке под Москвой.

Он вторгся в этот сон не сразу, без сомнения, там была какая-то предистория. Но вдруг Березин увидел себя в комнате, где с потолка свисают на длинных нитках сотни гладких и блестящих пасхальных яиц. Друг Березина, работник народных промыслов, пыхтя украшает очередное яйцо картинкой, взятой с пачки сигарет "Сувенирные".

Вдруг настежь открывается дверь, и в комнату, где сидят Березин со своим другом, вваливается толпа общих знакомых. Толпу возглавляет их одноклассник, прозываемый за своё семейное положение Пикич, под руку с другой их одноклассницей, совсем чужой женой, и, между прочим, преподавательницей Истории КПСС.

— Ха, бля! Мы к вам — повеселиться! — орет Пикич, и со своими конфидентами начинает сметать со столов уже готовые крашеные яйца, уставливая их, эти столы, бутылками, стаканами и закуской. В комнату вваливаются всё новые и новые люди, которых уже никто не знает, поднимается гомон, крик, кто-то начинает сбивать табуреткой сохнущие яйца — плод многодневных усилий — с потолка, крушить пульверизаторы для краски…

23 ноября 2002

История про сны Березина № 7

Внезапно, посреди ночи, зазвонил телефон. Березин подтянулся к аппарату и снял трубку. Там помолчали и спросили Ахмакову, Анну Андреевну.

— Э… К сожалению…, - пробормотал Березин и заснул снова. Тогда пришёл к Березину другой сон, в котором он действовал под фамилией своего друга Раевского. Сон был похож на сказку.

В этой сказке Раевский беседует с одной девушкой, невесть откуда взявшейся.

Из не совсем доходчивого рассказа девушки Раевский понял следующее. История эта началась ровно сто лет назад, когда в английском владении Сянган, а проще говоря, Гонконг, жил старый капитан со своей приёмной внучкой. Хотя были они не так уж бедны, старик и девочка делили дом с каким-то китайским монахом. Однажды этот монах явился к капитану необычайно встревоженный.

Оказывается к нему пришёл некто и попросил-потребовал отковать (монах был ещё ко всему прочему алхимиком на восточный манер) некую пилюлю. Это было очень непонятно, и Раевский переспросил, однако девушка утверждала, что именно пилюлю, которая являлась прямо-таки сосредоточием мирового зла. Пилюля была выкована, но тут-то монах понял, что отдавать её заказчику ни в коем случае нельзя, ибо, получив её в руки, таинственный некто натворит таких дел, что ему самому станет тошно.

О чем этот монах раньше думал, Раевскому было совершенно непонятно. Но в назначенный день за пилюлей явился странный человечек — тут девушка подняла руки к голове и сделала странное движение, растопырив пальцы, — в шляпе с острым конусом посередине и полями, похожими на перепонки летучей мыши.