Живой Журнал. Публикации 2001-2006

Первым, кстати, об этом феномене первых послереволюционных лет, о мрачном воплощении фёдоровской идеи общего дела, о естественности кладбищ на площадях, воскрешениях и омоложениях, заговорил покойный Карабчиевский в своей блестящей и несправедливой книге о Маяковском.

Это, правда, был пафос особого рода.

Ладно, в следующий раз я пожалуй, расскажу о том как меня самого спрашивали об этих опытах.

21 октября 2003

История про "как" и "зачем"

В связи с той историей про франкештейнов и несчастных обезьян, я вспомнил, как довольно долго поддерживал разговор на всякие учёные темы.

Однажды я пришёл к своему товарищу Ване Синдерюшкину вешать книжные полки. М жужжали и стучали, а потом кряхтели и стонали. Мужской строительный или ремонтный разговор — особое искусство, а говорили, разумеется о репродукции. Ну и, отчего-то, об экспериментах по оплодотворению обезьян людьми.

Синдерюшкин сказал, что с самого утра, как предчувствие этой темы, в его голове крутилась фраза: «Я знаю, что найдётся множество людей, которые сделают это, не моргнув глазом — и за меньшие деньги. Но именно поэтому должен быть человек, который не сделает этого никогда. Ни для рекламы, ни для денег».

Я, держа книжную полку плечом, отвечал, что это чрезвычайно благородно, а фраза сгодится для письма какой-нибудь девушке. А потом рассказал свою историю.

Однажды, довольно давно, я попал в телевизионный ящик. Меня посадили в мягкое кресло и спросили, целя фонарём в глаз, готов ли я поставить на себе эксперименты по скрещению обезьяны с человеком. Меня, впрочем, считали человеком. Мужской особью этого вида.

То есть, передача, куда я попал, была об этих самых экспериментах профессора Иванова, что велись в двадцатые годы. И спрашивали меня, в заключение этого бредового разговора, смог бы я помочь науке. Начал я плести в ответ какую-то чушь, что-то безнадёжно вменяемое — что вот убеждения не позволяют и Богородица не велит. Нужно было бы блеснуть цитатой из тех же двадцатых –

«Можно привить гипофиз Спинозы или ещё какого-нибудь лешего и соорудить из собаки чрезвычайно высоко стоящего. Но какого дьявола? — спрашивается. Объясните мне, пожалуйста, зачем нужно искусственно фабриковать Спиноз, когда любая баба может родить его когда угодно. Ведь родила же в Холмогорах мадам Ломоносова этого своего знаменитого! Доктор, человечество само заботится об этом и в эволюционном порядке каждый год упорно, выделяя из массы всякой мрази, создает десятками выдающихся гениев, украшающих земной шар».

Но цитаты я, разумеется, не помнил.

А, как всегда, лучший ответ я придумал в обшарпанном телевизионном лифте. Это было то, что французы называют l’esprit de l’escalier. Лучший ответ на этот вопрос, вернее, рассуждение было таким. Есть эволюция вопроса, который сначала формулируется «как?», а потом превращается в вопрос «зачем?». Человечество уже столько раз озадачивалось вопросом «как?», решало его, придумывая как, но тут же возникал клубок проблем, упирающийся в одно «зачем?». И «зачем» всегда оставалось без ответа.

В этот момент полка, выворачивая винты рухнула вниз обдав нас запахом гнилой штукатурки и пыли. Мы помолчали, тупа глядя вниз.

И, наконец, я закончил мысль:

— А, может, мне просто нравится традиционный способ размножения. Негибридный.

Я пробовал, да.

21 октября 2003

История про дежурство в газете

Как-то, работая в газете, я пришел на службу в выходной день — дежурить при факсе. Занятие это было довольно унылое. Было пусто, главного редактора на месте, естественно, нет, он отдыхает. Поэтому я принялся читать тексты, оставленные предшественниками. Это особенное, традиционное развлечение дежурных — разглядывание книги событий, составленной их предшественниками.