Живой Журнал. Публикации 2007

При этом алхимия, применённая на конкретной кухне князя Одоевского, часто сбоила. Панаев в "Литературных воспоминаниях" пишет: "Перед ужином Одоевский предупредил всех, что у него будут какие-то удивительные сосиски, приготовленные, разумеется, совершенно особым способом. Он просил гостей своих обратить внимание на это блюдо.

Любопытство насчет сосисок возбуждено было сильно. Ужин открылся именно этими сосисками. Все разрезывали их и рассматривали со вниманием и, поднося ко рту, предвкушали заранее особую приятность, но разжевав, все вдруг замерли, полуоткрыли рот и не знали, что делать. Сосиски — увы! — не удались и так отзывались салом, что всем захотелось их выплюнуть.

Соболевский выплюнул свою сосиску без церемонии и, торжественно протягивая руку с тарелкой, на которой лежала сосиска, обратился к хозяину дома и закричал во всё горло, иронически улыбаясь и посматривая на всех:

— Одоевский! пожертвуй это блюдо в детские приюты, находящиеся под начальством княгини.

У Одоевского, как вообще у всех людей нервических, не было espit de repartie: он совершенно смутился и пробормотал что-то".

Так что Одоевский в своих кулинарных опусах ближек Дюма, чем к Молоховец.

Есть ещё одна сторона этой гастрокритики — как всякий колумнист, Одоевский, использует кухню как политическую трибуну (задолго до того, как кухни стали массовыми политическими трибунами. То начнёт защищать Пушкина "Как на Пушкина Фиглярин// Напал, о доктор мой, на Вас", то наскочит на славянофилов, то произнесёт проповедь в защиту несчастных и угнетённых.

А то вскрикнет, забьётся раненную птицей:

"Всё исчезло! Всё невозвратимо! Чем могу напомнить себе, возобновить хоть тень прошедших наслаждений? Одно осталось — блины! Блины напоминают мне нянюшку, нянюшка напоминает мне Наташу, Наташа — всю живую жизнь юности! Да, к сожалению, нет и блинов! Где найти их?"..

Кузина Натали Щербатова имеется в виду, если кому интересно — кроме самой этой цитаты я обнаружил не хуже: "…Мы упивались любовью и объедались блинами. Блины, жасмин, любовь! Всё это вместе теперь кажется очень странным, но тогда это очень хорошо ладилось и вязалось друг с другом".

Извините, если кого обидел.

25 июля 2007

История про военную еду

Всякий, кто читает кулинарную книгу Алисы Токлас, начинает лучше понимать не только стиль салонов Гертруды Стайн, но и Францию и историю её немецкой оккупации в частности.

"Наши гости приносили с собой хлеб или отдавали мне свои купоны. Паек Гертруды Стайн и мой доставался нашим собакам. Когда была объявлена война, Гертруда Стайн лестью выманила у властей военный пропуск на въезд в Париж, чтобы защитить от грабителей картины и забрать кое-какие бумаги и наши паспорта. Пропуск действовал всего 36 часов, а Париж был в 370 милях. Медлить было нельзя. Дома мы обнаружили, что пространство стены в нашей парижской квартире в четыре раза больше, чем площадь пола, поэтому снимать картины и класть их горой на пол не стали. Паспорта были так надежно спрятаны, что найти их не удалось, но в процессе поиска была найдена родословная нашего пуделя, и я положила ее в свою сумку. Позже власти дали породистым собакам паек, и Баскет в течение нескольких трудных ле питался не так уж и плохо"..