Живой Журнал. Публикации 2012

С утра я занимался литературной жизнью. Во-первых, меня подписали вести какие-то литературные мероприятия, судя по всему, это означает бить стулом говорливых писателей, которые много говорят и колоть незаметно шилом в попу тех писателей, что говорить не хотят, а это значит, создавать гармонию. Оттого я стал читать литературную прессу чтобы быть в курсе событий. Оказалоь, что все обсуждают какие-то модноумные бонмо о каких-то окопах и половой жизни в них. Сексуальная жизнь в окопах — это какой-то ахтунг, или, иначе говоря, йцукен. Я бы сказал цугцванг — потому что всё равно ничего не понятно, и, главное, непонятно, где смеяться остроумным шуткам. Про шутки и область материально-телесного низа нам всё объяснил литературовед Михаил Михайлович Бахтин, но с текущим моментом всё равно непонятно. Вот есть человек Бахтин (Я уже выучил, что он не имеет отношения к Михаилу Михайловичу Бахтину, что был литературоведом и давно помер). Однако я знаю, что этих Бахтиных несколько братьев. Хотя кто-то из них поменял пол. И все они заведовали модноумными журналами. Нет, поменяли братья Вачовски, и теперь непонятно, как их называть — не назовёшь же уже "братьявачовски". И вот Бахтин, который не литературовед, дал интервью и рассказал о смысле жизни. Но дело в том, что все эти люди в умномодных журналах давно говорили на своём особом языке, а тут и вовсе ёбнулись. Мне говорили, что это из-за того, что на модноумные журналы стало не хватать денег и всех выгнали. Кроме литературоведа Бахтина, и то, потому что он умер. Ну а братья Вачовски заложили свои дома, вот как у них не стало денег. Да к тому же, они и не братья вовсе. Так вот, это интервью про смысл жизни, и напечатано оно уже после того, как все поняли, что денег нет. Оттого, говорят там каким-то странным языком, что его понимают только те, кто читал все умномодные журналы от корки до корки. А те, кто не от корки до корки, тот засыпал в обнимку с айпадом, на котором были скачаны все электронные версии. Но те, кто их читал, нашли там массу остроумных шуток, которые расшифровал бы литературовед Бахтнин, но он давно уже помер. А брат-2 Вачовски вообще поменял пол и перекрасился в розовый цвет. А потом ему стало не до шуток, потому что он или она дом заложила или заложил, потому что фильм у них — в смысле у братьев, то есть, бывших братьев, — вышел слишком дорогой. А художник Камаев — хороший, и он, главное, ещё жив и не поменял пол. А ещё запретили весь Интернет, но потом разрешили, но не весь. И я не поменял, но у меня цугцванг и томление, а главное, я не понял, где нужно смеяться в том самом интервью, про которое ты, дорогой читатель, уже забыл. Я пришёл с этими словами к сведущим людям, но они не приняли меня. В их глазах был сарказм, а в ресницах спала печаль. Тогда я понял, что мне надо свернуть этот текст в трубочку и пойти с ним к людям. И ведь это ещё при том, что я не разобрался с братьями Клячко и братьями Дзядко.

И, чтобы два раза не вставать, все сегодня стали думать, как отпретитить Интернет, потому что везде, где его запретили, все его отпретили самодеятельным способом, а мне позвонила компания акадо и предложила за сто баксов поменять у них старый непрекрасный модем на новый прекрасный модем, и тогда мой Интернет будет на тридцать мегабит, но я подумал, зачем мне запрещённый Интернет, ведь вот брат Вачовски поменял пол, а это, поди, подороже ста их американских баксов встало, да ничего ничего хорошего из этого пока не вышло — ведь жена этого гешвистера Вачовски пол не поменяла, и что с ней делать в новых обстоятельствах непонятно. У меня и так-то уплачено за шестнадцать, а вечером и вовсе четыре было. Да что там я — везде деньги кончились, а умномодные журналы позакрывали, и теперь никак не узнать, какого цвета кеды нужно одевать, когда читаешь книги иностранного писателя Йэна Бэнкса. Или, скажем, чем отличается иностранный писатель Пинчон от отечественного писателя Пелевина. А литературовед Михаил Михайлович Бахтин и вовсе умер. В 1975 году.

Извините, если кого обидел.

13 ноября 2012

История про то, что два раза не вставать (2012-11-15)

Студенческая демонстрация у Ваганьковского кладбища в 1896 году, сразу после Ходынки, имела очень интересную идею. Студенты выражали "протест против существующего строя, допускающего возможность подобных печальных фактов".

По-моему, это совершенно гениальное требование. Требование-инвариант.