Живущие на ветрах (СИ)

Повернуться спиной к домику, в котором росла всю свою не первую жизнь, и идти. Не слишком быстро. Но быстрее тех, с факелами и вилами, что спешили от села, прослышав про смерть старой ведьмы, которую боялись.  А молодая, смуглая, рыжая да темноглазая, что она? Просто ж девчонка еще. Пригодится развлечься до рассвета, а там - утопить. Или сжечь. Что еще с ней, тварью, делать.

Девушка уходит. Быстрее и быстрее, глотая непрошенные слезы. Та, бронзовокожая, с серпами, не простила бы. Не простила. Слезы? Или побег? А что, сражаться? Одной - со всем миром? Нет, она  обняла бы, погладила по голове, сказала бы доброе слово. Было? Было...

Девушка идет, и нет у нее ничего, кроме души да острого длинного серпа, завернутого в кроличью шкуру, ножа и сетки с отвесами для ловли мелких зверьков и птиц. Она знает лес, знает, как жить там, где не живут люди, она - зверь. Сторожкая лисичка, бескрылая птица,  идет она вглубь гор, перебираясь через потоки, спускаясь в ущелья, прячась от диких зверей в дуплах и ветках.

Она уже не плачет. Но что она ищет?

- Что я ищу... - шепчет девушка, с ветвей высокой скверши разглядывая лесной дол. Говорят, раньше страшные птицы Скаши любили отдыхать в ветвях сквершей. А теперь она, голодная и уставшая, исцарапанная и грязная, будет тут жить. Протянула руку, сорвала шишку, вылущила десяток горьковатых семечек. От них сводит челюсть, зато желудок немеет, перестает болеть. И голод уходит, можно еще много часов идти вперед, ловить птиц, мелких зверьков, разжигать бездымные костры, а порой и вовсе довольствоваться сырым мясом. Зверь? Зверь...

Она пыталась вспомнить. Но горечью потери приходили воспоминания о тех, кто предал ее. Тех, кого учила лечить наставница, тех, кому она помогала, тех, кто отправил своих мужей и братьев, своих сыновей и внуков - за ней, маленькой ведьмой с пологих холмов у края леса.        Но она не плакала. На все воля Единого Бога - говорили они. Мысленно она отвечала - вам чужая воля да власть, а мне - воля моя да совет Богини.

- Кого я ищу? - спрашивала она у пролетающей мимо совы. Ты не скашь из моих ночных видений, но тоже птица, ночная птица, дочь великой Матери. Так подскажи, помоги, приснись, укажи путь. Но сова молчала. Сова жила своей жизнью.

Быстрая тень на рассвете, далекий острый крик. Что это? Она поднялась, помчала ланью из-под заботливой скверши дальше, на восток, на юг, спиной к морю, забыв обо всем на свете. Она знала этот крик, помнила его, ничего не помнила больше - только острый металлический вопль, несущий смерть всякому, кто покажет затылок и спину.

Она бежала. Не страшась гибели - слишком уж бессмысленной была эта жизнь, к чему помнить то, что ты не можешь вернуть? Она бежала, и лес становился темнее и гуще, а скалы - выше и острее. Ранее в таких местах селились скаши. Тут были их гнезда, тут рождались их птенцы. Как же далеко она от того места, что целых пятнадцать лет звала своим домом.

- В небе темном бродит ветер, бродит ветер-колоброд, приходите на рассвете, пусть вас ветер приведет, - задыхаясь, шептала она. И бежала дальше. Это птица скашь кружит над головой - или горные орлы? Не узнать, не вспомнить. Она бежала, пока тени не укрыли ее, и след не затерялся в камнях и горных реках. Она бежала, не останавливаясь, и падала, и поднималась снова.

Она искала.

Птица Char - маленькая золотокрылая полевая птица с громким резким голосом. По поверьям нового времени вещует смерть.

Che-Rui - новый путь, рассвет после, новая жизнь

Sqwersh - хвойное дерево с густой игольчатой кроной и съедобными шишками, в нем всегда есть дупла

Вторая жизнь. Jana Skuash. Дети Скаши

В краю средь лесов и пастбищ когда-то народы жили,

Про нас говорили - люди, живущие на ветрах.

Смуглы и черноволосы, быстры и жестоки были,

Мы верили в тьму-богиню, мы ведать не знали страх.

Распахнуты крылья в пропасть - звук эха высок и гулок,

Иду по камням и пеплу - разрушен забытый храм.

Я здесь умерла когда-то - Богиня меня вернула,

Чтоб путь мой привел к истокам потерянных по мирам.

«Когти скашьи, перья совьи,

В моих ладонях - узоры кровью,

Взмахом руки - открою дорогу,

Уходите прочь, чужие боги,

Взмахом серпа - рвется путь,

Чужих богов - отныне забудь»

Гляжу, как серпом небесным Богиня срезает звезды,

На небе мерцает ясно огня золотой венец,

В лесах между гор высоких запрятаны наши гнезда,

И знает об этой тайне в округе любой птенец.

Гляжу, как пернатой Скашью кружится ночная темень,

Как лес поднимает копья, как ветры идут стеной,

Забыто лихое время, забыто родное племя,

Но путь обернется змеем, и тьма обернется - мной.

«Небо склонилось, небо упруго,

Черные ветры ложатся кругом,

Черные ветры мечутся в страхе,

Взмахом стали - в кострище знаки,

Ветры, прочь - мне надо идти

С белой луной-сестрой по пути»

Богини крылатый вестник, хранитель людского духа,

Крылатая Скашь стозуба, и когти ее остры,

Но крылья у страшной Скаши нежнее, чем нежность пуха,

Но сердце у черной Скаши верней, чем сердце сестры.

Боятся в поселках птицу, страшатся ее потомков,