Живущий Правдой

– Как хетты смогли так быстро покрыть расстояние от Мегиддо? У них что, крылья выросли? – Поделился сомнением полководец с Парамессу. – Во всяком случае, Хуто должен был меня предупредить. Но его до сих пор нет.

– Вон они! – Парамессу указал на черную линию, где-то возле самого горизонта.

Противник приближался.

– Что это за стадо ослов? – не понял Хармхаб. – Где колесницы? Это не хетты.

От толпы вооруженных людей отделилась позолоченная колесница, запряженная парой великолепных белых коней, и направилась к Хармхабу.

– Азиру! – узнал полководец колесничего. – Азиру убегает от Суппилулиумы. С чего бы это? Неужели хозяин угостил вороватого пса палкой.

Предводитель Хабири спрыгнул с колесницы и грохнулся на колени перед Хармхабом. Его воины последовали примеру своего предводителя.

– Я прах у ног твоих. Прости жалкого слугу твоего, – страстно произнес Азиру.

– Можно – короче, – грубо попросил Хармхаб. – Ты раскаиваешься? В чем причина? Суппилулиума не поверил в твою дружбу? Думаешь, я теперь поверю?

– Но я всегда был верным слугой Кемет.

– На моих глазах, по твоему приказу убили Рибадди – наместника Библа.

– Это было ошибкой, – оправдывался Азиру, молитвенно складывая руки.

– Предательством, – жестко поправил Хармхаб.

– Но я же тебя не предал, там, в пустыне, когда погибло посольство хеттов, и ты гостил в моем лагере.

– Говори честно: в чем причина твоего раскаяния? – Хармхабу надоело выслушивать жалкие оправдания Азиру.

– Суппилулиума в гневе. Он безумен. Не щадит никого. Не хочет вести никакие переговоры. Итакама казнен.

– Ясно. – Хармхаб немного подумал. – Ты прощен. Парамессу, покажи, где должны быть его воины. Отбой!

***

– Ты звал нас, непобедимый? Мы пришли.

– Заходите! – Хармхаб поднялся с походного кресла и поклонился жрецам.

Аменнеф, а за ним девять мудрейших жрецов вошли в шатер, и расселись на приготовленные для них стульчики.

– Мы внимательно тебя слушаем. Говори, – попросил Аменнеф.

– Для чего вы все это сотворили? Зачем столкнули Кемет и Хатти? Не поверю, чтобы вам наруку страдание народа. Я знаю: по вашему наущению Анхесепамун пригласила сына Суппилулиумы стать правителем. Объясните мне, неразумному – для чего?

– Для чего? – говорил только Аменнеф. Старики сидели молча. Они глядели на полководца, как и положено мудрецам: задумчиво, чуть с насмешкой. Старший жрец Амуна старался тщательно подобрать слова. – Та-Кемет – огромная страна. В ней живут и трудятся много племен и народов. Они говорят на разных языках, молятся разным богам. Среди них не всегда бывает согласие. Так было, когда гиксосы завоевали Нижнюю Страну, так происходит и сейчас.

– Я понял, к чему ты клонишь, – прервал его Хармхаб. – Только общая беда, угроза перед вторжением врага может сплотить народ. Я это уже слышал.

– Да, – подтвердил Аменнеф. Старые жрецы так и продолжали сидеть каменными столбами. Их лица ничего не выражали. – Вспомни, как вокруг Небпехтира Яхмеса сплотился народ. Гиксосы были разбиты, и мир надолго воцарился в Обоих Землях. Так и сейчас вокруг тебя сплотился народ.

– Я не Небпехтира Яхмес, и даже не правитель.

– Ты – непобедимый полководец. Хор покровительствует тебе, Бог света, Бог – мститель. Посмотри на своих воинов. Разве можно сломить такую силищу?

– Силища? – усомнился Хармхаб. – Я встречался с хеттами в бою. Могу сказать, что отчаяннее воинов нет. И вооружение у них – что надо. Одни колесницы чего стоят.

– Неужели хетты тебя страшат? Под твоим командованием лучшие сыны Кемет.

– Половина из них, если не больше, останется здесь, в песках, – подвел мрачный итог Хармхаб. У мудрецов даже ничего не шевельнулось во взгляде. – Зачем было все это затевать?

Снаружи по цепочке постов пронеслась перекличка:

– К Хармхабу! К Хармхабу! К Хармхабу!

Полководец вышел наружу. Поднимая пыль, к его шатру неслись колесницы. Много колесниц. Хармхаб очень удивился, увидев в передней Меритре. Девушка уверенно правила конями. Волосы убраны под кожаный шлем. Медью сверкали доспехи на груди. За спиной ветер рвал алый плащ.

– Живи вечно! – приветствовал ее Хармхаб. – Ты снова кидаешься в бой? Сочувствую Амени. Твой супруг как раз на левом фланге, командует лучниками.

– Здоровья и силы, Непобедимый. – Меритре рывком остановила коней, легко спрыгнула на землю. – Привела двадцать колесниц.

– Откуда? – удивился Хармхаб.

– Заставила жен вельмож и богатых землевладельцев пожертвовать лишними побрякушками.

– Что бы я без тебя делал? – засмеялся Хармхаб.

– Но это не главное, – не обратила внимание на насмешку девушка. Она сделала знак одному из слуг. Тот бережно передал ей большой ларец черного дерева, отделанный изящными серебряными задвижками. – Ты по праву заслужил носить его.

– Что это? – Хармхаб открыл ларец и замер в изумлении. Во чреве сиял голубой эмалью золотой шлем Менхеперра Тутмоса. – Нет… Не могу… Только правитель имеет право надевать его.

– Правителя нет, но кто-то должен возглавить войско, – сзади появился Аменнеф. – Воины должны знать, что в бой их ведет сын Амуна.

– Но на шлеме кобра – символ божественной власти, – пытался возразить Хармхаб.