Живущий в последний раз

Жали все хлеб на поле; была там и та красавица, к которой змей летал. Когда солнце на полдень вышло, сели люди отдыхать, а она поднялась – не знаю, для чего, – на ту самую могилу, где лихое ночами творилось. Поднялась, и стало ее мучить: ноги к земле приросли, невидимое тянет ее, что мало жилы не порвутся. Люди на крик сбежались, но близко подойти не осмелились, а только видели, вроде искорка блестит в небе, с синевой сливаясь; но кто мог знать, что за чертовщина!

Только откуда ни возьмись – баба какая-то, и кричит, задыхаясь, чтоб сняли с руки перстень. Кинулись снимать – не идет; старая плачет, чтоб палец рубили; да кто ж согласится, по-живому-то! Тем временем звездочка ниже спустилась, и видно стало, что хвостом она, как вьюн, виляет, все ниже и ниже. Внезапно страшно завизжала бедная: «Ой! Душу из меня тянет!» – и упала замертво.

Легкий пар поднялся над ней, и погас огонек проклятый.

Зашептались люди, что баба та неизвестная больно на покойную мать девицы смахивает, глянули – ее и нет уже.

Так что на другой день собрались и закопали умершую на той самой могиле, где душу из нее высосали; но креста батюшка ставить не позволил, говорит, смерть ее от нечистика приключилась.

И до сих пор на могиле той искры сыплются, и глухой стон расходится ветром по всему полю, чтоб пастухи…

Чет

Как всегда, был дерзок и спокоен,
И не знал ни ужаса, ни злости,
Смерть пришла —
и предложил ей воин
Поиграть в изломанные кости.

Н. Гумилев

– Итак, господин Вером, теперь вы знаете, кто мы. Когда мы придем к вам в следующий раз, вы должны будете прочесть над нами это Слово. Но помните – мы будем пытаться убить вас. Насовсем. И – я не хочу вас обманывать – скорее всего, мы это сделаем.

– Вы самоуверенны, молодой человек…

– К сожалению, нет. Знаки плохо держат Верхних. И единственная ваша возможность – успеть сказать Слово. Простите, господин Вером, единственная НАША возможность. Общая.

– Варк меня забери… Впрочем, именно об этом речь. Вы знаете – я, Арельо Вером, убивал людей, но не обманывал их. И вы предлагаете мне поистине королевскую охоту – дичь и охотник меняются местами, и пусть время подскажет ответ! Я согласен. Где деньги?

– Вот.

– Тогда по рукам, господа с той стороны!

Рука его оказалась неожиданно сильной даже для варка…

Нечет

– Хозяин! Не слишком ли много выпивки для одного человека?

– О ком вы, сотник?

– Вон о том типе в зеленом камзоле. Похоже, он сливает выпитое в ножны…

– Это не лучший способ самоубийства, сотник. Обидьте лучше меня – и я прощу вас за хорошие чаевые. Но обидеть господина Арельо…

– Кого?

– Вы, я вижу, человек новый… Как вы выразились – тип в зеленом камзоле?.. Господин Арельо, сотник, – это господин Арельо. Пьяным его не видел никто – как, впрочем, и трезвым. А сегодня он явно при деньгах, но небольших: иначе взял бы настойку Красного корня.

Профессионализм хозяина изумил любопытного сотника, вплоть до появления на свет двух золотых, рассеявших в трактирщике последние облачка сомнений. И он придвинулся поближе.

– Вы знаете, господин офицер, если намечается дело, где можно сломать шею или получить большие деньги, – там всегда оказывается господин Арельо. Причем все вокруг ломают шеи, а господин Арельо получает деньги! Но они редко залеживаются у Арельо Верома!..

А дуэли! Тут года два назад новонабранные мальчики Толстого Траха спьяну обозвали его варком; так он сказал им, что против варков ничего не имеет, а вот пить в таком возрасте крайне вредно, – и через минуту все пиво уже выливалось из распоротых животов. Говорят, ребята с тех пор бросили пить…

Сотник кинул хозяину еще одну монету и направился к худощавому мужчине в вытертом камзоле зеленого бархата, под которым наметанный глаз сразу угадывал кольчугу. У ног его примостился сонный бродячий певец – видимо, в ожидании подачки.

– Господин Вером?

– Да. Чему обязан?..

IV. Большой нечет

…Изгибом клинка полыхая в ночи,
Затравленный месяц кричит.
Во тьме – ни звезды, и в домах – ни свечи,
И в скважины вбиты ключи.
В домах – ни свечи, и в душе – ни луча,
И сердце забыло науку прощать,
И врезана в руку ножом палача
Браслетов последних печать.