Живые души, или похождения Лебедько

Джафаров, видимо, решил проделать небольшой моцион, а потому слез с кресла-качалки и принялся расхаживать по кабинету. Как ни странно, на Лебедька это подействовало и успокаивающе, и отрезвляюще. Может быть, не во всех деталях, но всё же, как ему показалось, он стал интуитивно улавливать ту идею, которую пытался втолковать ему Камиль Алиевич. «Человеку, определённо, необходимо учиться и переучиваться мыслить. В конце концов, то, о чём поведал мне Джафаров, гораздо проще, чем, высшая математика или же, скажем, квантовая механика. Почему же сознание моё норовит ускользнуть в дремотное гипнотическое отупение, слушая его речи? Положительно, прослушаю диктофонную запись и, возможно даже, не один раз, покуда всё не разложится по полочкам. Не так уж это, в конце концов, и сложно. А потакать лени, да привычке получать исключительно разжёванную, упрощённую и кастрированную информацию, это не иначе, как гарантированный путь к деградации. Впрочем, насколько я успел понять, нас всех к этой деградации и ведут. Но нет, уж! Я таки буду бороться!», - думал он про себя.

«Человек с Востока», поразмяв ноги, вновь опустился в кресло, да ещё и принялся раскачиваться, начав при этом следующий монолог: «Длительное существование древовидно–осевой модели культуры выработало жёсткое инерционное мировоззрение, которое, несмотря на распад культуры на множество субкультур, продолжает удерживаться носителями каждой такой субкультуры. Назовём такое мировоззрение центрированным. Вот его основные свойства: Традиционное сознание, опирающееся на представление о  «Я»  как центре субъективности,  вырабатывает понятия нормы,  блага,  справедливости и жёстко фиксирует их. Эта жёсткая фиксация диалектически требует своего иного — ненормальности, зла, несправедливости, — которое объявляется противоестественным и неправомерным.  Поэтому гуманизм, основой которого выступает центрированный субъект, порождает многочисленные институты подавления,  а буржуазный либерализм плодит тоталитарные режимы. Более того, основанная на вере в «центр» культура постулирует существование культурного и геополитического центра. Таким центром, естественно, выступает Европа, а ежели точнее, то Римская Империя, которая, как вас, видимо, осведомил Юрий Васильевич, исчезла только с географических карт, но отнюдь не из коллективного бессознательного. Именно культура, выработанная Римской Империей, становится в мышлении современного человека центром в хронологическом, пространственном, политическом, экономическом и метафизическом отношениях. Кто такой субъект этой культуры? Белый мужчина, гетеросексуал, горожанин, работающий. Все, кто не вписывается в это понятие, — женщины, дети, гомосексуалисты,  цветные,  бродяги,  безработные  —  подвергаются дискриминации. Этот буржуазный индивид обладает жёстко центрированным мышлением, в котором чётко выделяется магистральная линия ценностей. Он прекрасно отличает нормальное от ненормального, хорошее от плохого, правильное от неправильного, доброе от злого. Он твёрдо знает, чем капитализм лучше коммунизма  —  или наоборот, чем один сорт жевательной резинки лучше другого и что,  следовательно, он должен покупать. Самое главное — он твёрдо знает, в каком направлении следует двигаться человечеству, чтобы достичь благоденствия, к которому, конечно же, не будут допущены все инаковые. Буржуазному субъекту неведомо «соскальзывание»; для тех, кто этим «соскальзыванием» страдает, существуют специализированные учреждения,  в которых специалисты сделают всё возможное,  чтобы вернуть их к «нормальной»  субъективности. Фетишизация центрированной субъективности приводит к возникновению мощной системы подавления, основанной на мифологии, в центре которой стоит центрированный субъект».

Владислав Евгеньевич хмыкнул: «Так этот субъект повсеместен. Положим, я встречал людей, отличающихся от проведённого вами описания, но мне кажется, что во всём мире их буквально по пальцам перечесть можно».