Живые души, или похождения Лебедько

У Лебедько заранее был припасён вопрос: «В колоде карт Джокер может заменить любую, как то выгодно игроку, ему можно придать статус простой шестерки, а можно короля или туза. В системе арканов Таро, это аркан, подчеркивает безумие, как без-умие, как высшую степень знающего незнания и ведающего неведения, спонтанность и импровизацию, игру в жизнь. Но что же такое Джокер в вашем понимании? Архетип какой или что?», - «А вы что сами в Джокеры метите?», - иронично отозвался художник, и тут же вослед ему раздался голос Евфросиньи Сергеевны, - «Метит, ишь, каким барином тут уселся, делает вид, будто ему все с гуся вода. Но Гришу не проведешь, он с вас враз штанишки спустит да по голой заднице-то отшлепает!». Наш герой, обернувшись в её сторону и изобразивши на физиономии своей некую смесь наивности и даже подобострастия, молвил: «Зачем же вы эдакие-то гомосексуальные коннотации, насчет штанишек и голой задницы? Помилуйте, я совершенно не имею в планах как-либо провести Григория Михайловича, я приехал издалека за знаниями, которыми он располагает. А в Джокеры я не мечу, из меня разве что картонный Джокер получится, настоящий Джокер это вы, Григорий Михайлович!» Женщина не унималась: «Гриша, не покупайся на эту откровенную поганую лесть!» Однако, Карамболь, казалось, был настроен более миролюбиво. Изящно переместившись от компьютерного столика к дивану, он уселся рядом с женой и, положивши руку ей на колено, произнёс: «Спокойно, Ева, я ценю здоровую самокритику. Посему пока посудачим о Джокере, хотя некий подвох от нашего гостя я ой как чую! Итак, для вас, видимо, не будет секретом факт, что большинство людей только и мечтают о том, чтобы, образно говоря, задница была в тепле. Полагаю, голубчик, что и вы этим грезите, хотя на виду стремитесь показать, что вы решительно отличаетесь от толпы». Владислав Евгеньевич открыл, было, рот, приготовляясь возражать, но художник властным жестом остановил его порыв: «А ведь, когда задница таки оказывается в тепле и покое, то, спешу вас заверить, тут-то и наступает смерть души. Возможно, вы когда-либо переживали на собственной шкуре, что обнажение каждого нового конфликта и противоречия, кои раннее были вытеснены, приводит, мягко говоря, к некоторому усложнению жизни. Почему? Да потому, что после этого приходиться принимать во внимание всё больший круг жизненных обстоятельств. Жизнь становится более сложной, с одной стороны, но и более уникальной с другой. Вам это надо?». Гость замялся: «Как говорится, и хочется и колется», - «То-то же! Однако, продолжим. Что получается? Проходя через обнажения всё новых противоречий и научаясь принимать их, не вытесняя обратно, человек расширяет своё сознание на всё новые и новые обстоятельства, которые раннее были за бортом сознания. Вместе с этим может и появиться определённый ресурс, для того, чтобы быть готовым к обнажению следующего слоя противоречий, более глубоких и более болезненных. Образно говоря, глаза открываются всё шире, но у человека уже есть силы, чтобы не закрывать их больше, а видеть, неким образом, возвышенно то, от чего раньше хотелось сбежать и забыться, но не всякому это дано. Вам вот, как мне видится, не дано». Тут и Ефросинья Сергеевна встрепенулась: «Куда ему, доходяге!». Лебедько молча снёс оскорбление, не поведя и бровью. Художник же продолжал, как ни в чём не бывало: «Так вот, Джокер, голубчик вы мой, как раз и есть та сила, которая принуждает душу работать, естественно, ежели человек к этому готов. Работа души, как раз и состоит в том, чтобы, несмотря на болезненность обнажающихся противоречий и конфликтов, не дать им вытесниться опять, а сохранить их в сознании и выработать по отношению к ним определённую позицию, как правило, возвышающуюся над личными амбициями».

Прослушавши сию назидательную тираду, гость не выдержал-таки и вставил в разговор свою колкость: «Премного благодарен вам за столь обширное объяснение, но я бы, в свою очередь, хотел полюбопытствовать на счёт вас, уважаемый маэстро — вот вы всё меня голубчиком величаете, да в речах своих поминутно то задницу, то спущенные штанишки поминать изволите. Случись на моём месте доктор Фрейд, он-то уж нарочно бы поинтересовался — традиционна ли ваша сексуальная ориентация». Жена художника фыркнула: «Вот, ведь, какая бестия в придачу!», - сама же после этих слов прикусила губу, видимо не давая себе разразиться хохотом. Карамболь хотя немного и озадачился таким отчасти резким определением, сохранял спокойствие: «Да пусть себе пока покуражиться!»