Живые люди

Снести Марину Петровну было нелегко – носилки не проходили. Но крепкий мужик в белом халате взял ее просто на руки – легкую невесомую. И вниз.

«Бабушкин двойник», – подумал Игнат.

По телефону медики искали скорую – нашли неподалеку. Но надо было ждать. Игнат метался как сумасшедший – вниз, вверх, ворота, машина, еще искать пальто Марины Петровны.

Заскочил к матери и заорал:

– Ты можешь хоть чем-то помочь? – И выдернул у нее наушники.

Ольга Николаевна требовала объяснений.

– Марине Петровне плохо. Найди ее пальто.

И убежал на сигнал истерически гудящих автомобилей.

– Ах боже мой, – сказала Ольга Николаевна и принесла медикам норковую бабушкину шубу и шапку без брошки. Потом удалилась к себе с чувством исполненного долга.

Бедную тезку известной писательницы увезли. Больше ее никогда не видели. Как и шубу.

Когда наконец скорая уехала и Игнат запер ворота, он обнаружил, что сам был без маски.

Удаленка требовала внимания, бабушка требовала внимания, мама требовала внимания, дом требовал внимания. Наконец, исчезнувшая Даша.

Игнат выбрал «удаленку» и сел за урок.

Гори оно все синим пламенем.

* * *

На следующий день Дашу привезли на полицейской машине. Оказывается, ее загребли на митинге, куда она попала случайно, выйдя из метро. Мать была права: ей везде помогали совершенно чужие люди – она рассказывала, что ее ограбили и что ей надо домой.

Она вышла на веселую живую улицу и поразилась – ни у кого не было масок. Все куда-то шли, и она пошла. Адрес отца у нее был, и имя его она знала, но былой азарт найти его куда-то испарился. Даша вполне допускала, что ее просто выгонят. Короче, не спешила. Пошла вместе с веселыми ребятами, которых становилось все больше и больше. Они смеялись, пели Цоя, которого Даша очень любила. Она буквально впитывала в себя этот карнавал жизни – и в ужас приходила от мысли, в каком же чудовищном заточении она жила. Оказывается, нет никакого вируса, оказывается можно ходить без маски и петь Цоя.

В таком восторге она дошла с толпой до памятника Пушкину. Там стояли черные страшные люди с палками и били всех подряд. Девчонки начали вопить тонкими голосами, мешая понять, что происходит.

Наивная Даша подошла к доброму с виду человеку, на котором было написано «Полиция» и спросила:

– А что случилось?

Но добрый человек загреб ее двумя руками и перекинул другим страшным с палками, а те потащили ее в темную машину, куда кидали всех подряд так же неосторожно, буквально друг на друга – они уже не помещались, и первые смешки, с которыми девчонки валились на мальчишек, быстро кончились. Тогда они запели Цоя – это было здорово. Даша знала все слова, и, когда песня затухала, она подхватывала текст – и песня продолжала звучать.

В это время их куда-то везли. Там не давали сходить в туалет – это было большой проблемой. В конце концов Даша пробралась к стенке и там тихо пописала.

– Молодец, – одобрили ее подельники, – зассы им тут все!

Как несовершеннолетнюю ее надо было доставить к родителям, но меньше всего Даша хотела обратно в свое заточение. Здесь было веселее.

Ночь провели в хохоте, как молодогвардейцы перед расстрелом. Бабушка прочитала книгу про них еще года два назад – Даша решила, что это сказка про злых злодеев. Оказалось – нет, не сказка. Есть и пить хотелось, но всё глушили хохотом. Кто-то подал идею сосать кожаную перчатку. Пососали одну и ту же. Черную кожаную с меховой подкладкой. Хохотали вовсю.

Утром, осмотрев Дашкины карманы, полицейские обнаружили аккуратно сложенную бумажку с адресом, спросили:

– Это что?

Даша так хотела спать, что ничего не ответила.

– Какой у тебя адрес? Где ты живешь? Здесь?

Даша подумала – пусть везут, все равно она собиралась найти отца. И кивнула. А потом сказала:

– А завтракать?

– Сейчас отвезем, а там сама знаешь.

Даша не знала, но возражать сил не было. Она не помнила, куда ее везли, она крепко спала. Еле распихали.

– Это твой дом? – спросил сопровождающий дяденька.

Даша еле разлепила глаза. Это был обычный многоэтажный дом. Цепляясь ногами обо все, Даша добрела до подъезда.

– Какая квартира?

Даша постаралась заглянуть в бумажку, но дяденька ей не дал.

– Ты здесь живешь?

– Шестая, – вспомнила Даша цифру на записке.

– Кто это Сергей Павлович Бахметьев?

– Бехметьев. Мой отец.

Дяденька начал давить на кнопку с номером шесть.

– Кто? – спросил глухой женский голос. Очевидно, в маске.

– Полиция. Откройте.

– Я не вызывала полицию.

Конец связи.

Из подъезда с собакой вышла сильно закутанная во все что можно тетка. И они вошли.

Сели в лифт. На третьем этаже вышли. Дяденька спросил:

– Ну и какая твоя квартира?

Даша огляделась. На площадке было всего две двери. Она выбрала дверь побогаче. И не ошиблась.

На суровый стук и слово «Полиция» дверь приоткрыли. Немолодая женщина в халате, маске и огромных хозяйственных перчатках сделала щель.

– Что случилось?

Дяденька посмотрел на Дашу.

– Мне Сергея Павловича, – пискнула девочка.

– Сергей Павлович спит. После трудного спектакля. Вы соображаете, который час? Семь утра.

Дяденька опять посмотрел на Дашу.

– Мне нужно… поговорить.