Жизнь без слов. Проза писателей из Гуанси

Хэ Тянь и Хуан Ян не участвовали в обсуждении, они вернулись и тихонько легли на свои полки. Хэ Тянь еще не до конца оправилась от пережитого ужаса. Она обеими руками крепко схватила Хуан Яна за предплечье и сказала:

— Если бы не ты, то даже думать боюсь, что было бы. А сегодня я узнала, что есть мужчины, которые не страшатся смерти.

В темноте лицо Хуан Яна покраснело.

Хэ Тянь продолжила:

— Я последние годы провела на чужбине на заработках, вот уж не думала, что когда поеду домой на Праздник середины осени[45], со мной по дороге такое случится.

Хуан Ян переспросил:

— А что, скоро Праздник середины осени? Я столько лет его не справлял, уже даже вкус «лунных пряников» забыл.

— Тогда поехали ко мне на праздник, чтобы у меня была возможность тебя отблагодарить! Я живу в Саньцзянкоу на острове Сеян. Там красиво, родители у меня очень гостеприимные…

Хуан Ян принял приглашение Хэ Тянь, и не только потому, что девушка просила от чистого сердца. Он очень сильно соскучился по дому, и теперь уже чужие места заменили ему родину. Родители Хэ Тянь были добропорядочными рыбаками; увидев, что дочка привезла домой гостя, они тут же вышли в море, наловили рыбы и креветок и накрыли полный стол еды. Узнав, что Хуан Ян хочет найти работу в Саньцзянкоу, старики посоветовали обратиться к Хэ Хаю, дяде Хэ Тянь, — тот владел фермой по разведению креветок и как раз искал себе управляющего. В глубине души старики лелеяли надежду: вроде как дочке очень нравится этот парень, может, она ради него останется дома, а не поедет за тридевять земель за сладкой жизнью, заниматься не пойми чем?

Хуан Ян до этого никогда не видел моря и обомлел при виде бескрайней водной стихии. Ему показалось, что море смоет все его тревоги. На островке жило чуть больше десяти семей. Морской бриз, вода, солнце и тишина — всего этого с избытком, даже если прибавится один человек, то и ему хватит вдоволь. Хуан Ян почти без колебаний согласился работать на ферме по разведению креветок.

Хэ Хай повез Хуан Яна показывать ферму. Испытующе посмотрев на Хуан Яна, он решил, что парень интеллигентный и симпатичный, подходящая пара его племяннице.

С западного края алела отмель. Хэ Хай показал на четыре-пять только что построенных искусственных прудов для разведения креветок:

— Креветки довольно капризные существа, некоторые люди разбогатели, разводя их, другие же разорились. Хуан Ян, когда в пруд запустят мальков, тебя ждет тяжелая работа: не только кормить малышей, но и трижды в день измерять температуру воды, а один раз в день — показатель кислотности. Дел полно!

Хэ Хай рядом с фермой построил кирпичный домик, внутри все было уже готово, стояли кровать, шкаф и плита. Хэ Хай объявил Хуан Яну:

— Теперь это твой дом. Одному здесь жить довольно уныло, когда соскучишься по нам, в любой момент можешь приезжать на остров, только нужно срочно научиться грести на лодке, без этого никак.

Когда Хэ Хай уехал, вокруг воцарилась тишина, только ветер шуршал листьями кокосовых пальм. Хуан Ян представил, что этот уголок теперь принадлежит только ему одному. Он сбросил туфли и сначала просто пошел по песчаной отмели, а потом побежал, все быстрее и быстрее, крича:

— У меня появился дом! Снова появился дом! Ху Цзиньшуй, я тебя прикончил, как же у меня опять появился дом?!

Хуан Ян пробежал пару ли[46], от мелкого песка подошвы ног горели огнем, горло охрипло. На песчаной отмели он лег на спину и уставился в голубое небо. Какое прекрасное место! Если бы он мог перевезти сюда маму, было бы еще лучше. Хуан Ян вспомнил историю из «Речных заводей», когда Ли Куй нес на спине свою мать. Ли Куй обосновался в стане разбойников и вскоре наведался домой, чтобы забрать свою матушку и жить с ней счастливо в горах, но на полпути старуху съели тигры. Хуан Ян грустил из-за Ли Куя и из-за себя самого. Когда он сможет увидеть маму? Это вообще случится?

Наступила ночь. Морской бриз был влажным и теплым, он залетал в окно и облизывал лоб Хуан Яна. В очаге мерцали угли. Хуан Ян закутался в одеяло, на противоположной стене мельтешила, как на киноэкране, его громоздкая тень, словно умирающий человек бился в агонии. Хуан Ян вытащил нож из-под подушки, и его ослепил холодный блеск лезвия. Он сполз с кровати, встал на цыпочки, на ощупь пробрался к соседней кровати и наносил удары в мощное тело Ху Цзиньшуя. Один, второй, третий… Ху Цзиньшуй повернул голову, застонал, потом скатился на пол, а в его теле зияли девять ножевых ран…

Это была первая ночь Хуан Яна в маленьком домике, а в его мозгу снова крутилась та кинопленка. Детали и цвета казались такими яркими, что Хуан Ян не мог оторваться. Утреннее солнце только-только показалось над морской гладью, как с острова на лодке приплыла Хэ Тянь, привезла горячую рисовую кашу и утиные яйца. Стук в дверь рывком выдернул Хуан Яна из сна. Хуан Ян открыл, глаза его превратились в узкие щелочки. Хэ Тянь поинтересовалась:

— Обжился? Хорошие сны снились?

Хуан Ян постучал по лбу.

— Сны? Да, приснилось кое-что… Увидел во сне одного старого друга.