Жизнь Большой Реки

Как-то мы ночевали на острове. На берег высаживались поздно, а перед восходом солнца нас разбудил птичий гомон, который звучал вблизи и становился все громче. Звуки были странные: какое-то кваканье, верещанье, уханье. Все это неслось из глубины острова, из-за зеленой стены кустарников. Заинтересованные, мы стали продираться сквозь чащобу. Никогда не забуду картины, которую я тогда увидел. Это было озеро не озеро, какая-то заросшая лагуна или болото. И чистое окно воды, и пронзительная зелень ряски, и плавающие тарелки водяных лилий с раскрытыми цветами, и пучки стройного тростника. Показалось солнце, первые низкие его лучи осветили, вызолотили это птичье святилище. Птичье, потому что там полно было водяных птиц. Всевозможные виды уток, гуси, цапли серые, в крапинку и снежно-белые, с хохолками. И южноамериканские аисты, черноногие, черноклювые. И какие-то неизвестные мне большие взъерошенные птицы с длинными клювами и пышными воротничками — жабо.

И все они двигались, плавали стайками вместе с молодняком, бродили по отмелям, начиная свой птичий день. Вопили, не жалея глоток… Шум стоял неимоверный! В гордой изоляции, стоя на длинных ногах в воде, пребывало стадо фламинго. Силуэты сотни стройных фигурок, словно нарисованные тоненькой кисточкой китайского живописца. Испугавшись, птицы замахали крыльями и побежали по воде, набирая разгон, пока не взлетели в виде розового трепещущего в солнечных лучах облака.

А однажды мы наблюдали за настоящим воздушным сражением. Аисты учили летать своих птенцов. Вероятно, это был уже второй этап обучения, высший класс, групповые полеты. В небе находились одновременно по крайней мере десятка полтора семейств аистов. Каждое держалось обособленно. Внизу кружились молодые птицы, а над ними — ширококрылые папа и мама. Феерическое зрелище!

И вдруг в вышине появилась черная точка. Она росла на глазах. Сложив крылья, камнем падал ястреб. Он атаковал семью аистов, круживших как раз над нами. Словно по команде, молодняк сгруппировался потеснее, а родители пригнули шеи к спинам и выставили вверх клювы. Атака была отбита. Ястреб развернул крылья и еще раз попробовал напасть. Но снова и снова встречал направленные в его сторону острые клювы старых аистов.

Земля не гарантировала спасения, нужно было защищаться в воздухе. Переживая разыгрывающуюся над нами трагедию, мы кричали, махали руками, стреляли, чтобы отпугнуть хищника. Однако мы были в положении пехотинцев, стреляющих из карабинов по самолету. Ястреб не обращал на нас никакого внимания и раз за разом возобновлял свои атаки. Чем же все кончится? Кто возьмет верх?

Совсем неожиданно группа небольших вертких птиц тучей бросилась на ястреба. Откуда они взялись? Не знаю. Но в результате была полная победа. Атакованный со всех сторон ястреб признал себя побежденным и с позором покинул место боя, спасаясь бегством. Семья аистов вновь спокойно кружила в воздухе. Лялё утверждал, что то были попугаи. Сомневаюсь. Они, правда, держатся стаями, но представляют собой скорее лишь крикливую компанию воришек, нападая, в частности, на плантации кукурузы. Я не верю в агрессивность, а тем более в отвагу попугаев.

Небольшие храбрые птицы исчезли, скрылись, гонясь за ястребом.

— Ты ел когда-нибудь карпинхо? Молодые они очень вкусны, если их испечь.

Нет, не ел. Карпинхо, или капибара, — это грызун, родич водяной крысы, по величиной он порой не уступает хорошему кабану. Живут карпинхо в прибрежной чащобе, делая себе глубокие норы. Лялё загорелся:

— Это деликатес, который можно отведать только здесь, у Большой Реки. Кроме того, шкура…

Долго уговаривать было не нужно, я согласился поохотиться на капибару. Но как? Ведь собак у нас не было, а без них невозможно отыскать в зарослях этого крупного грызуна. Единственная возможность — встретить капибару на открытом пространстве. Встретить — это значит увидеть зверя раньше, чем он тебя увидит или почует. Легче сказать, чем сделать, но попробовать стоит.

Утром мы стали красться вдоль самого берега острова, медленно, бесшумно, стараясь не плеснуть веслом. От излучины к излучине. Карабин под руками. Я не очень верил в успех такой индейской забавы.

Уровень реки был тогда невысоким. Зеленая шуба растительности на острове оборвалась на отвесном обрыве, от его подножия до воды тянулась широкая полоса пляжа. В этом месте береговая линия острова изгибалась плавным полукругом, образуя что-то ироде открытого залива. От острова до берега реки около ста метров спокойной, почти стоячей воды. Рукав, по-видимому, был мелким. На пляже находилось целое семейство карпинхо. Однако нас разделяло расстояние настолько значительное, что о метком выстреле нечего было и мечтать.