Жизнь длиною в лето. Часть 2

Голова Кармель слегка кружилась от недосыпания и усталости. Попив чая с печеньем, она отправилась разыскивать Лиску. На могилке Апельсинчика кошка не обнаружилась, вблизи палатки тоже. Кармель побродила вдоль речки – пропавшая не нашлась. Из лагеря поисковиков звучали песни фронтовых лет, девушка послушала немного, сидя на стуле в некоторой прострации. Её клонило в сон. Кармель обработала аэрозолем палатку от комаров, переоделась в шёлковую пижаму и буквально свалилась в постель. Она не слышала, как пришёл Тимур, разложил постель и улёгся на матрац. Проснулась Кармель в пятом часу утра, в окошко палатки вливался серый тусклый свет. Она с трудом рассмотрела лицо Тимура, убедилась, что он крепко спит, переоделась в купальник. От холодного тумана, вплотную подползшего к палатке, Кармель зябко поёжилась. Тропинка, протоптанная ею в траве, с трудом различалась в белом мареве. От необычной тишины закладывало уши. Девушка, пугаясь любой тени, быстро выкупалась. В молочной пелене любой куст или ветка появлялись перед взором неожиданно, она вздрагивала от их причудливого вида, искажённого туманом. Мокрая и замёрзшая Кармель, вернувшись к палатке, поставила чайник на плиту. Стараясь не шуметь, пробралась к одежде. С наслаждением надела сухую рубашку, тонкий свитер, брюки, мягкие махровые носки. Плотная пелена чуть посветлела, туман опускался на траву, и она уже украсилась крупными каплями росы. Кармель выпила кружку чая, прежде чем сварилась гречневая каша с тушёнкой. От дразнящего аромата каши рот наполнился слюной. Она открыла банку овощной солянки и крохотные огурчики. Положив в тарелку каши, укутала кастрюльку в полотенце. Подул лёгкий ветерок, клочья тумана начало относить в сторону леса и открылось небольшое пространство перед палаткой. Где-то в вышине зазвучали голоса птиц – наконец настало утро. Кармель выгнула спину, затёкшую от неудобной спинки стула, посмотрела на часы – половина шестого. В голове забрезжила пока не совсем оформившаяся идея складной мебели. Она отыскала в ящиках продукты в бумажной упаковке. Расправила листы на столике и принялась делать чертежи стола и стула. Она так увлеклась расчётами, что не заметила Тимура, выбравшегося из палатки. Он стоял за её спиной и пытался понять, что она делает.

– Привет. Ты когда поднялась?

Кармель подняла голову. Заспанное лицо, взлохмаченные волосы, отросшая за ночь щетина делали Тимура домашним и уютным.

– Десять минут пятого.

– И чего тебе не спалось? – Он зевнул и попытался пригладить волосы рукой.

Она задумчиво прикусила кончик ручки, а потом решительно написала последнюю цифру в уравнении.

Тимур перекинул полотенце через плечо.

– Что за математические выкладки?

– Я разработала свою складную мебель с учётом стопятидесятикилограммовой нагрузки. Посмотри, какие удобные спинки спроектировала. Красиво?

Тимур посмотрел на рисунок, на чертежи, на расчёты.

– На рисунке выглядит изящно. А материал выдержит нагрузку? Думаешь, все эти дощечки сложатся так, как ты задумала? – протянул он недоверчиво.

Кармель сложила листы, скатала их в трубочку.

– Конечно, сложатся. Моя мебель займёт в машине меньше места, чем эта и будет удобнее.

– Знаешь, сколько времени займёт воплощение этой идеи? Если вообще кто-нибудь возьмётся делать твою мебель, – хмыкнул он, гася её энтузиазм.

Кармель встала, потянулась, разминая затёкшую спину.

– А вот тут ты не прав. Если папа сочтёт мою идею стоящей, потребуется не больше недели.

Глаза Тимура расширились. Она помахала рукой перед его лицом.

– У отца мебельная фабрика и он всегда хотел, чтобы у него я работала. Только раньше я себя не представляла в качестве кого, бухгалтером не хотелось, секретарём тоже. А вот сейчас, наконец, поняла: хочу придумывать мебель. Я такой классный диванчик себе представила, а к нему кресла…

Тимур отчего-то разозлился.

– В общем, чем бы дитя ни тешилось. Ты хоть представляешь, как на самом деле не просто изобрести что-то новое. Ладно, я пошёл.

«Фабрика у них мебельная, чёртовы буржуи». Зло пнул травяную кочку и чуть не упал, поскользнувшись на мокрой траве. Ещё один минус, чтобы не заводить близкое знакомство с Кармель. Тимур неплохо зарабатывал, хватало на еду, одежду, оплату коммуналки, оставалось и на развлечения. Но он сильно сомневался, что его доходы сопоставимы с доходами её семьи. Вряд ли он смог бы поддерживать тот уровень жизни, к которому она привыкла. Зависеть от подачек её папаши он не собирался. Когда понял, куда завели его мысли, озлился ещё сильнее. Тимур вошёл в холодную воду, она остудила его тёплое после сна тело и голову, взбудораженную мыслями.

«Я не собираюсь жениться, тем более на Кармель. Какое мне дело до её семьи и доходов. Чего это я взбеленился?»