Жизнь длиною в лето. Часть 2

– Кать, будем считать, я не слышала последних слов. В твоё время замуж выходили гораздо раньше, вы могли строить из себя паинек. А если бы вступали в брак почти в тридцать, как сейчас. Смогли бы так долго сохранять девственность? А?

– Ты забываешь, я родилась в двадцать четвёртом году. В тридцатых года в городах была популярна теория Александры Коллонтай о «стакане воды». Но это не значило, что нужно слушать всякий бред.

Кармель позвала Лиску. Кошка появилась минуты через три.

– Лиса, поехали, нам пора. Кать, я тебе удивляюсь, такая скромняга, а знаешь о «стакане воды»¹⁴.

Катя смутилась.

– Так… читала немного. В деревне сохранились патриархальные нравы, влияние города к нам не дошло. Я боюсь за тебя, не хочу, чтобы ты осталась с разбитым сердцем.

Кармель фыркнула:

– Правда, я должна тебе сказать: оболгали тётку. Слова «Любовь, как стакан воды, даётся тому, кто его просит» произнесла Жорж Санд, а Коллонтай их только повторила.

Кармель провела ладонью по пыльному капоту «Нивы», открыла заднюю дверь, положила сумку. Вытирая руки влажной салфеткой, глянула на Катю.

– Жалко, что у меня не оказалось раньше такой подруги, как ты. Ты лучшая подруга на свете.

– Спасибо. Ты тоже.

***

От Ельни до Вязьмы оказалось почти сто сорок километров. Повернув на федеральную трассу М-1, Кармель попала в дорожную пробку, впереди, как удалось узнать у водителей встречных машин, двигающихся черепашьим шагом, шли дорожные работы. Потеряв два часа, проехала через бутылочное горлышко, оставленное дорожниками, она наконец прибавила скорость. На дорожном указателе, промелькнувшем за окном «Нивы», стояла отметка: до Вязьмы сто десять километров. К полудню Кармель уже колесила по улицам провинциальной Вязьмы, разыскивая дом Сеченова. Можно было не сомневаться, что особняк колбасного короля отыщется в самом престижном районе города. Нужный дом обнаружился в конце широкой ухоженной улицы. Она остановила машину у кованых железных ворот, посигналила –безрезультатно, никто не вышел из калитки, украшенной металлическими розами. Кармель вышла из «Нивы. Высокий трёхметровый глухой забор полностью скрывал особняк Сеченова. Рядом с калиткой отыскалась едва заметная кнопка звонка. Кармель пришлось жать на неё минут пять, прежде чем в динамике раздался голос.

– Кто вы? По какому делу прибыли?

Кармель покрутила головой, пытаясь обнаружить переговорное устройство, приблизилась к кнопке звонка, чувствуя себя полной идиоткой, произнесла:

– Я по приглашению Александра Григорьевича. Меня зовут Кармель.

Тот же голос сердитым тоном посоветовал говорить в блестящую розу на калитке.

– Вас плохо видно и слышно.

Кармель недоумённо уставилась на кованые розы. Одна, расположенная ближе к звонку, чуть отличалась по цвету.

«Дурдом! Зачем маскировать динамик и видео камеру под розу», – возмутилась она про себя, но всё же выполнила просьбу невидимого собеседника.

Ворота медленно и бесшумно распахнулись. Кармель проехала вперёд и поставила свою машину рядом с двумя другими.

– Да уж! – ахнула Катя. – Раньше мне ваш дом казался большим и роскошным. Сколько же он нахапал, чтобы построить этакие хоромы.

Кармель окинула взглядом огромный особняк в псевдоготическом стиле, словно в насмешку над этой мрачной готикой, между причудливо подстриженными деревьями стояли статуи героев из греческих мифов. Она разглядела трех Аполлонов, парочку Афродит, множество пухлых купидонов, Зевса, Меркурия и кого-то ещё, плохо видимого с места стоянки авто. Из домика рядом с воротами вышел охранник.

– Я сообщил Александру Григорьевичу. Сейчас горничная проводит вас в дом.

«Вот почему он не торопился выйти мне навстречу. Советовался с боссом», – поняла Кармель.

На дорожке, выложенной цветной плиткой, показалась девушка лет двадцати пяти в строгом синем платье с белым воротничком и кружевным передником.

– Вот это да. У неё на голове что-то вроде чепчика. Вот и дожились вы до прислуги. Буржуи проклятые! Смотреть противно, – возмутилась Катя. – Мне бабушка рассказывала, как над ней барыня измывалась. Её не раз на конюшне пороли за малейшую провинность. И что? Теперь всё повторяется?

– Нет. Время сейчас другое. Никто никого не имеет право унижать и наказывать. Если не хочешь работать горничной, никто не заставляет.

Девушка приблизилась, приветливо улыбнулась.

– Добрый день. Александр Григорьевич велел показать вашу комнату и ни в чём вам не препятствовать. Можете ходить, где пожелаете. Разрешите? – Она протянула руку за сумкой гостьи.

Кармель отмахнулась.

– Не стоит. Я сама.

– Как пожелаете. Меня зовут Аня. Если понадоблюсь, найдёте меня на первом этаже. – На круглом добродушном простоватом лице девушки мелькнула улыбка.