Жизнь длиною в лето. Часть 2

– Нет! В том-то и дело, никто не потребовал денег. Я по своим каналам перешерстил всех, кто мог желать вреда моей семье. Понятия не имею, почему они там очутились. – Он помассировал виски. – Завтра я сам отвезу вас на могилу тёщи. Кстати, кладбище неподалеку от моего комбината. Я покажу, как делается моя продукция.

Кармель нахмурилась: какой обидчивый богатей. Неужели ему важно моё мнение. «Может, он сам и уничтожил свою семью? Только неравнодушный убийца положит в могилы детей игрушки. Что за глупость, я сейчас выдумываю. Будь Сеченов убийцей, он не позвал бы меня».

В комнате, отведённой для неё, Кармель ходила из угла в угол, размышляя, позвонить ли Тимуру. Она успела за ним соскучиться и больше всего хотела сейчас оказаться рядом с ним. Едва пересилив огромное желание услышать его голос, отложила телефон в сторону.

– Ты заметила, что во всём громадном доме нет книг. – Катя проявилась прямо перед носом подруги, заставив её негромко вскрикнуть.

– А вдруг хозяева продвинуты настолько, что читают только электронные книги, – предположила Кармель. – Что ещё обнаружила?

– Надо же, электронные книги! Чего только люди не придумали. А наш буржуй умеет плакать. Он сидел в кабинете, держал в руках фотографию детей, а по щекам катились слёзы. Оказалось, этот Сеченов не совсем бесчувственный. Там одна стена вся увешана снимками детей, а вот фотки жены я не приметила – нигде. И это странно.

– Действительно, странно. – Кармель расстелила постель, переоделась в пижаму.

– А ещё я подслушала разговор горничной и поварихи, – похвалилась Катя.

Кармель улеглась в кровать.

– Кать, не томи.

– Ну во-первых, они не поверили, что ты здесь по делу. Решили: ты новое увлечение Сеченова. Судя по всему, наш буржуй ещё тот ходок. Оказывается, он собирался развестись с женой. А перед нашим приездом он вытурил из дому девицу, с которой тут проживал. Наверно, чтоб не путалась у нас под ногами.

– Или не ляпнула лишнее. К сожалению, твои сведения нам ничего не дают.

***

Кармель шла по узкому проходу меж могил за Сеченовым. Он остановился у памятника из чёрного гранита.

– Я похоронил Елену Семёновну рядом со своими родителями. Скоро рядом с ними лягут и мои детки, – голос Александра Григорьевича дрогнул.

Кармель обратила внимание, что он снова забыл про жену. Девушка смотрела на портрет пожилой женщины с простоватым, каким-то деревенским лицом. Дочь совершенно не походила на мать. Над головой от ветра шумела рябина, Солнечный свет сквозь узорчатую крону дерева падал на полированную поверхность памятника, пуская зайчики.

– Она не знает, что случилось с дочерью и детьми – прошептала Катя.

– Как это. Я думала: после смерти родные люди встречаются. Там. – Кармель показала пальцем в небо.

– Видимо, не всегда. Я сказала тёще Сеченова, где нашли её дочь и внуков. Елена Семёновна очень удивилась и пояснила, лет двадцать пять назад там стояла деревенька, в которой проживала её мать, и она там родилась. Алла маленькой часто гостила у бабушки. Став взрослой, она постаралась забыть, откуда родом. Елена Семёновна не понимает, кто мог знать об этом, дочь скрывала. Перед исчезновением она приехала к ней с детьми.

– Спроси. Алла опасалась кого-то? Ей угрожали?

Александр Григорьевич с удивлением слушал одностороннюю беседу.

– Вам удалось вызвать тёщу?

Кармель отмахнулась.

– Я потом вам всё поясню. Призрак может уйти в любую минуту.

Катя недовольно глянула на Сеченова, он бы обратил внимание, если бы мог её видеть.

– Нет, про угрозы Алла не говорила. Она была необычно спокойна и сосредоточена. Елена Семёновна даже решила, что она смирилась с разводом и согласилась принять отступные от мужа. Раньше она даже не желала слышать об этом. Сообщила, что хочет проведать Соню. Это тётка Аллы. Больше Елена Семёновна ничего не знает.

– Как приняла ваша жена известие о разводе? – поинтересовалась Кармель у Сеченова.

Он вздрогнул.

– Откуда вы знаете? Ах да. Вам сказала Елена Семёновна. Пойдёмте отсюда, не хочу говорить здесь.

Сеченов вывел Кармель к машине.

– Её здесь нет?

– Ваша тёща ушла.

– Понимаете, Алла не могла принять развод спокойно из-за своего характера. Она была импульсивной, даже истеричной натурой. Я больше не мог выносить её выходки и скандалы. Мне бы не хотелось вспоминать…

Кармель кинула взгляд на его мрачное лицо.

– Хорошо. Скажите, где живёт тётка Аллы? Думаю, мне нужно повидать её. – Кармель пересказала слова Елены Семёновны.

Сеченов разозлился.

– А мне она не сказала, что Алла с детьми заезжала к ней перед исчезновением. Я плохо выносил эту Соню, алчную, злую бабу, а жена общалась с ней больше, чем с матерью. Соня живёт в коттеджном посёлке под Спас-Деменском. – Он написал на листке блокнота адрес. – Хотя нет. Давайте я отвезу вас к ней.

Кармель забрала листок.

– Не стоит. Я сама съезжу. Если вы плохо ладили, она ничего не скажет.

– Тогда сделайте одолжение, пообедайте со мной на комбинате.

– Прямо на комбинате?

Александр Григорьевич усмехнулся.

– Не в цеху. На территории имеется кафе для персонала.