Жизнь двенадцати цезарей

(1) Публий Теренций Афр, уроженец Карфагена, был в Риме рабом у сенатора Теренция Лукана; за одаренность и красоту он получил у него образование как свободный человек, а вскоре и вовсе был отпущен на волю. Некоторые думают, что он был пленником, но Фенестелла указывает, что это невозможно, ибо он и родился и умер в промежутке между концом Второй пунической войны и началом Третьей[1494]; не мог он также быть захвачен у нумидов или гетулов и попасть к римскому полководцу, потому что торговые сношения между италийцами и африканцами начались только после разрушения Карфагена.

Он был в дружбе со многими знатными людьми, особенно же со Сципионом Африканским и Гаем Лелием. Думают, что он привлек их своей красотой; впрочем, Фенестелла и это оспаривает, утверждая, что Теренций был старше их обоих, хотя и Непот считал их всех сверстниками, и Порций подозревал их в любовной связи, говоря об этом так:

Он, похвал развратной знати лживых домогавшийся,
Он, впивавший жадным слухом мненья Сципионовы,
Он, обедавший у Фила и красавца Лелия,
Он, чьей на Альбанской вилле наслаждались юностью, —
С высоты блаженства снова пав в пучину бедности,
С глаз долой скорее скрылся в Грецию далекую
И в Стимфале аркадийском умер, не дождавшися
Помощи от Сципиона, Лелия иль Фурия,
Между тем как эти трое жизнь вели привольную.
Даже домика не нажил он у них, куда бы раб
Принести бы мог известье о конце хозяина[1495]

.

(2) Он написал шесть комедий. Когда он предложил эдилам первую из них, «Девушку с Андроса»[1496], ему велели прочесть ее Цецилию. Говорят, что он явился к нему во время обеда, бедно одетый, и сидя на скамейке возле обеденного ложа, прочел ему начало пьесы; но после первых же строк Цецилий пригласил его возлечь и обедать с ним вместе, а потом выслушал все остальное с великим восторгом. Как эта, так и пять последующих комедий понравились также и публике, хотя Волкаций, перечисляя их, и пишет:

«Свекровь»[1497]

, шестая пьеса — исключение.

«Евнух» был даже поставлен два раза в один день и получил такую награду, какой никогда не получала ничья комедия — 8000 сестерциев, так что об этом сообщается и в подзаголовке[1498]. А начало «Братьев» Варрон даже предпочитает началу Менандра.

(3) Небезызвестно мнение, будто Теренцию помогали писать Лелий и Сципион. Теренций и сам содействовал такой молве, почти не пытаясь этого отрицать, — например, в прологе «Братьев»[1499] он пишет:

…А что твердят
Завистники о том, что люди знатные
Являются помощниками автору
И разделяют труд его писательский, —
Им это бранью самой сильной кажется,
А автору — хвалою величайшею:
Для тех людей он, значит, привлекателен
Которые и вам всем привлекательны,
И городу всему, — ведь к их-то помощи
В войне ли, в мире, в важных ли делах каких,
Забывши гордость, всяк прибегнул в свой черед.

По-видимому, сам он защищался столь нерешительно только потому, что знал, что такая молва приятна Лелию и Сципиону; однако она распространялась все шире, и дошла до позднейшего времени. Гай Меммий в речи, произнесенной в свою защиту, говорит: «Публий Африканский, пользуясь личиной Теренция, ставил на сцене под его именем пьесы, которые писал дома для развлечения». Непот передает, ссылаясь на достоверный источник, рассказ о том, как однажды в Путеоланском поместье в мартовские календы[1500] жена Лелия попросила мужа не опаздывать к обеду, но он велел не мешать ему; а потом, войдя в столовую позже обычного, заявил, что редко случалось ему так хорошо писать; его попросили прочесть написанное, и он произнес стихи из «Самоистязателя»[1501]:

Сир, обещав мне десять мин, завлек довольно дерзко
Меня сюда…