Читаем Жизнь графа Николая Румянцева. На службе Российскому трону полностью

28 апреля 1816 года граф Румянцев сообщает Малиновскому, что «две печатные летописи Соловецкаго и Клопскаго монастырей вместе со второю частию Истории Медицины Российской, равно как Реэстр Кенигсбергским Грамотам, выписку о въезде в Россию Варяжскаго Князя Симона Африкановича, с родословною Воронцовых и десять билетов на Историю Донских Козаков г. Строева… получил исправно». А также высказывает просьбу проверить в старинных рукописных прологах в Синодальной библиотеке из Минеи Макария Митрополита: «1) Жизнь св. Стефана Сурожскаго, который празднуется 15 декабря, 2) Стефана Новаго

, празднуется 28 ноября, и 3) Жизнь Цареградскаго Патриарха св. Германа».

«Прочитав с особенным вниманием и любопытством» присланные грамоты и договоры для 2-й части, граф Румянцев считает необходимым препроводить их обратно: «Все те Грамоты и Договоры, которых в Архиве ни в подлинниках, ни в списках, ни в книгах и рукописях архивских не имеется: (как бы они впрочем любопытны и для Отечественной Истории важны ни были): отнюдь не включать в сие издание, дабы тем самым не удалиться от предположенной в оном цели и не нарушить самого оглавления книги» (Там же. С. 27).

В письме от 3 ноября 1816 года граф Румянцев радуется тому, что Малиновский и группа научных работников подготовили к изданию сборник «Старинные российские стихотворения»; и тут же спрашивает, «помещено ли в числе актов, долженствующих войти в состав 2-й части Следственное дело о убиении Царевича Дмитрия Иоанновича».

Канцлер согласен с Малиновским (письмо от 22 октября 1816 года), включившим во второй том Собрания «письма жены обоих Самозванцев Марины к отцу своему, также присяги, наказы и грамоты Князя Михайла Васильевича Скопина-Шуйскаго…», и добавляет: «Чем полнее и совершеннее выйдет в свет сие Собрание, тем более принесет вам чести, а мне удовольствия исполнения сего предприятия. Что ж касается потребных на напечатание издержек, то я готов жертвовать оными, хотя бы Собрание сих внутренних актов, не вместясь в предполагаемой 2-й части, потребовало бы и 3-й» (Переписка канцлера. С. 28).

В письме от 22 декабря 1816 года граф Румянцев напоминает Малиновскому: «В заглавном для «Древних Российских стихотворений» листе благоволите приказать вырезать мой герб, в таком виде, как из приложеннаго при сем отпечатка онаго усмотреть изволите. Следуя давно принятому французскими королями и другими особами обычаю, обозначать изображениями гербов своих книги, издаваемыя на их иждивение и под их покровительством, – я предоставляю и себе приятное право такого употребления во всех тех книгах, которыя напечатаны будут иждивением моим в пользу соотечественников моих» (Там же. С. 33).

23 января 1817 года Румянцев предлагает Малиновскому изменить название сборника: «В оглавлении оных вместо «Старинные Русские Стихотворения» за лучшее нахожу обозначить «Древния

Русския Стихотворения». Кроме того, граф Румянцев советует, как лучше всего напечатать ноты для песен: «Не удобнее ли будет напечатать оные ноты посредством граверного искусства, то есть оставив в начале каждой песни место, прикладывать оныя после вырезанныя на медных дощечках?» (Там же. С. 35).

12 июня 1817 года Строев писал Малиновскому о том, что в эти дни побывал в трех знаменитейших монастырях, в Воскресенском монастыре получил свободный вход в ризницу и библиотеку, пересмотрел все хранящиеся там рукописи и сделал из них извлечения. Среди многочисленных книг отыскался драгоценный памятник: рукописный «Сборник», «писанный в 1073 году для Князя Святослава Ярославича». Калайдович сделал полное описание памятника и в ближайшее время представит на усмотрение Малиновского и канцлера. В монастыре Святого Саввы Сторожевского рукописей не так много, но, просматривая библиотечный каталог, сотрудники Румянцева поняли, что среди «поверженных в кипах старинных бумаг и столпцов» можно что-то нужное найти и для готовящегося Собрания. В Иосифовом монастыре, перебирая древние книги, обнаружили перевод Дамаскина Екзархом Иоанном с его предисловием. Кроме того – «сборник многих доселе неизвестных грамот разного рода», из которых сделаны «обстоятельные выписки и копии». В Волоколамском монастыре Строев описал 20 рукописей и в ближайшее время пришлет их на рассмотрение. Найдена «Похвала Когану Владимиру», неизвестное доселе «Поучение» епископа Туровского Кирилла, жившего в начале ХII века.

Иногда в переписке графа Румянцева и Малиновского упоминается имя Карамзина. Так, 19 января 1818 года Румянцев сообщает: «Николай Михайлович был нездоров, и недели полторы не выезжал; однакоже сегодня к себе его обедать ожидаю, и предвижу с удовольствием, что в беседе нашей часто вас напоминать будем» (Там же. С. 64).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука