Жизнь и приключения Сергея Сельянова и его киностудии «СТВ», рассказанные им самим (с иллюстрациями)

Летом 2001 года группа выехала в экспедицию на Кавказ. «И тут, – вспоминает Сельянов, – мы совершили ошибку, поступив при этом абсолютно логично – но так бывает, жизнь показывает, что не всегда нужна логика. Поскольку действие происходит на беспокойной территории, – снимали мы в Кабардино-Балкарии, немного в Ингушетии и в Чечне три съемочных дня, т. е. практически в прифронтовой зоне, – то мы решили, что надо на кого-то сверху опереться. Через друзей, которые помогли с контактами, мы обратили в Генштаб, к Квашнину. Считали правильным, чтобы армия поучаствовала, в том числе и с целью сокращения бюджета. Ну и чтобы свободно пустили в эти места. Встретились с полпредом Южного военного округа, – он такое око государево, – вступили в отношения, полпред отнесся с энтузиазмом, дал мне свой мобильный: мы на совещании в Ростове сидели, там, в присутствии всех генералов, полковников, он мне сказал: „Если что – звони“, раздал указания, генералы и полковники тоже поддержали, конечно. А вот потом, когда настал момент, когда нужна была помощь, я по этому номеру позвонил и услышал то, что никогда больше не доводилось услышать: „Этот телефон будет включен позже“. Но конечно, никогда он так и не включился. Это нас сильно подвело. Мы-то уже приехали и, как дети, доверчиво считали, что все у нас схвачено, в порядке. Но не тут-то было. Пришлось почти на неделю задержать съемки, что, во-первых, накладно для бюджета, а во-вторых, тяжело для организации. Сидят артисты, группа, мы не можем начать. Военные нам показывают прейскурант, где написано, сколько стоит вылет вертолета, имитация боевых действий (слова „имитация“ там не было, но смысл такой). Это же горячая точка, туда приезжало телевидение иностранное, японское, американское, снимали, поэтому у вояк был прайслист в долларах, все было напечатано, давно оценено.

Так мы и застряли. 40-я армия, местные начальники руками разводят, дескать, ничего не знаем, ах, Москва вам обещала, ну пусть Москва дает директиву. И не пускают никуда, никакой техники не дают, я звоню Квашнину снова, но результатов нет. Да и сам факт команды из Москвы, я вижу, на местах вызывает сопротивление, внутренний протест. Понимаем, что не надо было идти к начальству, а надо все решать тут. На „Блокпосте“ Рогожкина тоже один большой начальник нам наобещал с три короба и ничего не сделал. А веришь же людям. Начинаются съемки, должен вертолет прилететь, а его нет, и связи нет. И все, приплыли. Ну, тогда мы пошли к людям на уровне командующего 40-й армией, к начштабу или к заполиту. Стали разговаривать. Вообще-то, обычно так и бывает: приходишь сначала в администрацию областную и районную, там, как правило, говорят все правильные слова, раздают обещания, но потом возвращаешься на объект, и надо начинать все заново, возникает куча вопросов, которых никакое начальство не решит.

Кстати, когда мы снимали в Чикаго фильм „Брат-2“, с нами работали парни из кинокомиссии штата Иллинойс. Там есть система кинокомиссий, чья задача создавать для съемочных групп на местах особо благоприятные условия. У них есть правила, с которыми они нас познакомили. За 20 долларов получаете общее разрешение снимать в Чикаго. Отдельные объекты требуют специальных разрешений. На наш взгляд, правила были странные, например не разрешается снимать полицейских, ну и много всего.

На родной земле, мы думали, будет проще. Это моя ошибка. В принципе, мы умеем решать эти задачи. Конечно, казалось, что фильм „Брат“ нам послужит пропуском, и действительно, то, что снимает сам Балабанов и что Серега Бодров приедет, работало. Но и оформление консультантами на зарплате местных чиновников тоже работает. Исполнительный продюсер Максим Володин отвечал за этот процесс, в конце концов все наладили. Когда осознали, что надо делать, мы быстро справились, но осознали не сразу. Я договаривался с руководством республики, помню, помогал главный транспортный инспектор Асланбек Ахохов. Выстраивали баланс между кабардинцами и балкарцами, там это важно.

А так фильм „Война“ снимался обычным образом, если не считать задержки съемок, – это ЧП, нельзя нарушать график. Сняли, привезли материал, смонтировали».

Балабанов считал съемки «Войны» очень тяжелыми, «бюрократия на коммерческой основе», как он это назвал, сильно затрудняла и удорожала процесс, который и так требовал большой работы.

Премьера «Войны» состоялась в марте 2002 года. Сельянов считает, что в прокате фильм собрал меньше, чем мог, по его вине: «Прокат тогда уже был, хотя, конечно, небольшой по сравнению с нынешним, но был. Отчасти по неопытности, отчасти от того, что не нашлось другой даты, я поставил наш фильм между „11 друзьями Оушена“ и „Гарри Поттером“. И хотя я никогда не думаю в сослагательном наклонении, все же ругаю себя за то, что не придумал ничего другого. Мы не пробились к нашему зрителю». Собрали 832 134 долларов («Гарри Поттер» – семь миллионов).