Жизнь и смерть Джими Хендрикса. Биография самого эксцентричного рок-гитариста от легендарного Мика Уолла

Майк просит расслабиться, у него есть идея. Пусть Джими сделает несколько шоу в Нью-Йорке. Мы запишем их, а потом отдадим треки гребаному Чалпину как альбом, который Джими якобы должен. После этого все вернется на круги своя.

Гениально! Эй, Майк вернулся, детка!

Как раз тогда, когда мы было подумали, что ты слишком мягок…

Глава 24 Едем в Торонто

Лужи крови на Мичиган-авеню… Делегаты беснуются внутри Международного амфитеатра, репортер CBS News Дэн Разер получает удар в живот в прямом эфире от головорезов из Службы безопасности. Снаружи, на улицах, молодые женщины, которых тащат за волосы обезумевшие полицейские в свинцовых перчатках и с обнаженными пистолетами. На Кларк-стрит взрываются бомбы со слезоточивым газом. Длинноволосых мирных демонстрантов избивали дубинками и швыряли в полицейские фургоны. Сирены, крики, вопли, ужас, страх, ненависть.

Джими курил косяк и смотрел на происходящее по телевизору между дублями на студии звукозаписи. Джими вообще не может поверить в то, что видит. После МЛК, конечно, черные разнесли это место. После Бобби, держу пари, все было подстроено. Но белые люди сражаются с белыми людьми из-за этого… Что? Кто возглавит демократов против Никсона на выборах? Что за дерьмо, чувак?

Среда, 28 августа 1968 года. Очень тяжелые сцены той ночью в Чикаго, где проходит Национальный съезд демократической партии. Йиппи – ну, вы знаете, Эбби Хоффман, Джерри Рубин и все эти дикие коты, говорящие о серьезных вещах и раздающие бесплатные косяки и ЛСД, – объявили, что они собираются со всем разобраться. Джими нравились эти коты – недавно он дал Эбби десять штук на покупку травы, которую собирался отправить по почте на случайные адреса в Нью-Йорке. Они объявили, что сейчас все было по-другому. На этот раз не только речи, митинги и шествия, они собираются перекрыть дороги угнанными машинами, сбросить мешки с кислотой в городскую водопроводную систему. А потом они собирались менять конвенцию, чувак! Эти фрики с жидкими бородами, с их мягкотелыми либеральными ценностями и прямо-таки добрыми делами, собирались взорвать весь гадюшник!

За десять дней до этого, на концерт в Атланте Джими пришел с длинноногой блондинкой, которую только что встретил. Один из полицейских, нанятых для охраны Джими, вытащил пистолет и прицелился ему в грудь. Свинья завопила: «Негр не имеет никакого права лапать эту девчонку!»

Вау. Неужели? Ого, да.

Промоутер Пэт О’Дэй протиснулся между полицейским и Джими, но еще два офицера вышли вперед и тоже выхватили и направили на них свои пистолеты. В конце концов Пэт их уговорил успокоиться, пот градом катился у него по спине. Свиньи в знак протеста ушли с работы. Джими вел себя так, как будто все это уже видел, брат. «Пятьдесят лет назад я даже не смог бы войти в этот зал, – сказал он Пэту с понимающей улыбкой. – А еще через пятьдесят лет это уже никого не будет волновать».

Это было смешно. Если «пантеры», затеявшие перестрелку с копами, ничего не могли поделать, то у этих белых хиппи-котов с их театром и поэзией, с их богатыми мамочками и папочками не было шансов, верно? На самом деле было забавно ждать, что же дальше сделает чокнутый Эбби, после того как заявил, что он использует свою психическую энергию, чтобы заставить Пентагон левитировать. Ну же, детка, пусть наступят хорошие времена.

Им всем было не до смеха. В тот же день в Грант-Парк прибыла группа из 10 тысяч протестующих против ситуации во Вьетнаме. Кто-то ритуально опустил флаг. Копы пришли в бешенство при виде этого и бросились спасать флаг, избивая до крови всех, кто попадался им на пути. В ужасе толпа хиппи, йиппи, студентов и активистов начала швырять еду, камни, бетон – все, что попадалось под руку.

Лозунги «Нет, мы не пойдем!» превратились в «Свиньи – это шлюхи! Свиньи – это шлюхи!».

Они бежали, спасаясь от слезоточивого газа, облака которого преследовали их. Вице-президент Хьюберт Хамфри, приверженец старой школы, которого демократы собирались избрать вместо мертвого Бобби, принимал душ в своем номере в отеле Conrad, когда его окутал дым. Он вывалился из кабинки, кашляя и не в силах перестать чихать. Хамфри был за войну, и ребята его ненавидели. На протяжении всей предвыборной кампании люди моложе тридцати лет скандировали: «Немедленно прекратите войну! Немедленно прекратите войну!» А потом, когда его выдвинули, лозунг сменился: «Долой Хамфа! Долой Хамфа!»

Нахуй Хамфри. Пусть попробует этот газ на вкус.

В другом месте протестующие, одетые в самодельные маски из разорванных полицейскими рубашек, жгли американские флаги и поднимали вместо них флаг Вьетконга. Ненависть буйствует на улицах Чикаго. Массы людей, окровавленных, уставших, толпились у входа в зал заседаний, скандируя, в то время как полиция продолжала нападать на них.

«Весь мир смотрит! Весь мир смотрит!»