Жизнь и смерть наместника Ритхана

Эйден изложил им все, что совсем недавно рассказывал Тайре. О том, что никакого бунта хойне не было, и дело совсем не в хойне, не в свободе Ритхана. Все дело только в играх одних малькасийцев против других. Дело в земле и деньгах, как обычно, в Роуэне Фаргосе, который стоит за этим. И если уж ненависть у кого и есть, то у Аманды Броди, ненависть к хойне… ее брат погиб в Алокасте. Очень талантливый брат.

– У вас нет никаких доказательств! – Гектор зло раздувал ноздри.

– Зачем мне доказательства? – удивился Эйден. – Я не собираюсь никого арестовывать. Я просто излагаю свою точку зрения. Доказывать в Управлении будут, если до этого дойдет.

Гектора передернуло.

А вот лорд Кастадо оставался удивительно спокойным. Он разглядывал Эйдена, внимательно, изучая.

– И что вы можете предложить? – спросил он.

– О Патрике Броди знаю только я, – Эйден улыбнулся. – Просто потому, что он служил с моим отцом, так вышло. Это немного и мое личное дело тоже. Бунт хойне можно оставить бунтом хойне, представить все с нужной стороны. А еще я могу дать рекомендации, рассказать, как лорд Кастадо верно стоит на страже интересов империи, как делает все возможное, и лучшего наместника, в сложившихся условиях, не найти.

– Наместника? – то ли удивился, то ли уточнил лорд Кастадо.

Гектор нервно хмыкнул, дернув руками, сцепив пальцы. Быстро глянул на отца.

– Я не прав? – спокойно уточнил Эйден. – Чтобы это прекратить, нужен не малькасиец, а ритханец по крови. Свой. Человек, которому будут доверять и в Солеро и здесь.

Лорд Кастадо долго смотрел на него, размышляя.

– И что хотите взамен?

– Хочу жить, – Эйден пожал плечами. – Хочу снять проклятие.

– А почему вы пришли с этим ко мне? Здесь нужна магия. Если такое вообще возможно…

– Магия хойне, да, – Эйден кивнул. – Но хойне у меня есть, и она даже готова помочь. Но ее сил не хватит на такое. Я знаю об исследованиях Патрика, о том, как с помощью ментальной магии можно влиять на дар хойне, усиливать его, даже повернуть в нужное направление. Вы не раз пользовались этим для подпитки черного круга. Так почему бы не использовать иначе?

Он говорил так легко и небрежно, что у Тайры холодело внутри.

А вот лорд Кастадо помрачнел.

– Что вы знаете о черном круге?

– Если Ритхан избавится от лишних малькасийцев, то, полагаю, круг станет не нужен. И без внешней подпитки он постепенно схлопнется сам. Спонтанная сила не такая уж спонтанная, если уметь вызвать нужные чувства.

Кастадо задумался, поболтал бренди в бокале.

– И что, ваша хойне готова помочь вам? Сотрудничать с нами?

«Ваша хойне». Словно Тайры здесь и не было, словно ее личное слово ничего не стоило.

Эйден все же глянул на нее, предлагая ответить самостоятельно.

– Да, я готова помочь, – тихо сказала Тайра.

Все это не очень нравилось, хоть и шло так, как говорил Эйден.

– И зачем вам помогать малькасийцу? – фыркнул Гектор.

Тайра хотела было ответить, что неважно кто он, но он хороший человек и…

Эйден остановил ее жестом. Поднялся. Подошел. Тайра тоже сидела в кресле, поэтому рядом сесть он не мог, но сел просто на подлокотник… немного бесцеремонно. Взял Тайру за руку. По-хозяйски так взял.

– Полагаю, госпожа Джиари может подтвердить намерения госпожи Орах, – сказал он.

Ментались видит насквозь?

Самнийка кивнула. Серьезно – да, так и есть. Значит, она может залезть Тайре в голову? У Эйдена есть иммунитет, а у Тайры нет. И от этого становится немного не по себе.

Совсем не по себе становилось.

Эйден держит ее за руку, гладит ее пальцы.

И ухмылка на его губах – такая мерзкая, что бросает в дрожь.

– Сейчас вы ее пугаете, господин Эйден, – чуть улыбнулась самнийка.

– Ничего, – сказал он. – Потом мы это уладим.

– И вы думаете, я смогу оказать на нее должное влияние? – спросила самнийка.

– Думаю, что не вы, – уверено сказал Эйден. – Да, и хочу сказать еще – если менталисту нужна личная заинтересованность, я готов хорошо заплатить. Отдельно. Или обговорить любые другие условия. Жизнь того стоит. Поверьте, у меня есть возможность отблагодарить.

Самнийка кивнула – да, она верит.

А вот Гектор как-то не очень.

– Почему мы должны вам доверять?

Эйден даже удивился, чуть картинно.

– А чего, по-вашему, я пытаюсь добиться? Какая у меня альтернатива этому сотрудничеству? Красиво сдохнуть, защищая интересы императора?

– Это не очень красивая смерть, – фыркнул Гектор.

– Я знаю, – сказал Эйден. Поднялся на ноги, руку Тайры отпустив. – Я видел, как это бывает и, отчасти, испытал на себе. Если позволить проклятию не ударить разом, за одну ночь превратив в кровавую кашу легкие и потом сердце… Быстро – это не так страшно. Но если придержать, то человек будет умирать несколько недель, сходя с ума от боли, не находя себе места, потому что невыносимо ломит все кости. Будет сдирать с себя зудящую кожу, раздирая до крови. Думаете, я этого желаю?

Тайра и сама знала все это. Но сейчас, слушая, глядя на него, у нее замирало сердце. Холодело. Все так и есть. И у Эйдена действительно нет выбора. Это очень страшно – понимать, что тебя ждет. И каждый будет готов на все…