Жизнь и свобода. Автобиография экс-президента Армении и Карабаха

Мне всегда нравились точные науки, а брат любил литературу. Прекрасный рассказчик, он обладал незаурядной фантазией и мог прямо на ходу сочинить невероятную захватывающую историю, а один и тот же анекдот в его исполнении каждый раз обрастал новыми подробностями, такими забавными, что все могли слушать его бесконечно и каждый раз хохотать. Уже офицером Валера начал писать интереснейшие рассказы и писал всю жизнь. Публиковался, у него вышло несколько книг. Творческий талант сочетался в нем с недюжинной силой. Человек очень спортивный, он с детства серьезно занимался вольной борьбой и самбо. Увлекался дельтапланеризмом – его всегда тянуло к экстремальным видам спорта. В войсковой части у нас один офицер сделал дельтаплан, и Валера на этом дельтаплане научился летать.

Удивительным образом в нем уживались противоположные качества: романтизм, даже некоторая наивность, и одновременно смекалка и прагматизм, особенно ярко проявившиеся позднее, когда он успешно занимался бизнесом. Брат с детства мечтал быть летчиком, но для поступления в летное училище надо было сдавать математику и физику. Ему, талантливому гуманитарию, технические дисциплины не очень давались, и он выбрал карьеру военного. Окончил в Ленинграде Высшее военно-политическое училище МВД СССР, а после учебы служил во внутренних войсках: сначала в Грузии, потом в Азербайджане. После смерти отца, когда мать осталась одна, брат уволился, чтобы поселиться рядом с ней, и проработал несколько лет в редакции газеты «Советский Карабах». Позже его взяли на службу в милицию в Степанакерте.

Когда началось движение за независимость Карабаха, а затем и партизанское движение, Валера служил в УВД милиции начальником отдела охраны общественного порядка. Он нам очень помогал: в тот период милиция, в которой служили наши же ребята, вела себя очень достойно. Профессиональные знания брата и его экспертное мнение, особенно по вооружению, очень пригодились нашим отрядам. В первый период войны, когда нам катастрофически не хватало оружия, Валера начал сам его изготавливать. Он хорошо разбирался во взрывчатых веществах: испытывал к ним профессиональную страсть, но тянулась она из детства. Я думаю, Валера и военным решил стать из-за того, что ему нравилось оружие и все, что с ним связано, – стрельба, взрывы. Еще мальчишкой он устраивал у нас во дворе рискованные эксперименты со взрывчатыми веществами, и в результате одного из них у него в ноге осталось два осколка. Брат про осколки поначалу даже и не знал, их обнаружили уже после того, как рана зажила, на рентгене. Врачи только развели руками и удалять не стали: «Ладно, раз не мешает, лучше их уже не трогать».

В конце марта 1992 года в Карабах прилетел Вазген Саргсян. Мы вместе с Вазгеном, Зорием Балаяном и Сержем собирались куда-то поехать, но Валера уговорил нас заглянуть на его «полигон» – так он называл небольшую площадку на берегу водоема, где изготавливал и испытывал свое оружие. Брат придумал новый запал для гранат и очень хотел нам его показать: «Вроде уже получается нормально, давайте быстренько заедем, посмотрите!» Я отказывался, говорил: «Да не надо» – мне почему-то не хотелось туда ехать. Но Валера был так воодушевлен и горд своим изобретением, ему так не терпелось нам его продемонстрировать, что мы не могли не согласиться.

Приехали, брат стал показывать, и во время испытания граната взорвалась у него в руке. Валера чудом остался жив, но ранение оказалось очень тяжелым: оторвало кисть руки, вырвало часть бедра, раздробив бедренную кость, выбило глаз, словом, переломало и искорежило все тело. Мгновенно перевязав брата тем, что оказалось под рукой, мы помчались в госпиталь, и Валеру тут же унесли в операционную. Это был один из самых черных дней в моей жизни. Я не думал, что он выживет. Операция шла много часов, которые показались мне сутками. Это время помню смутно. Я просто сидел в коридоре и ждал. Потом из операционной вышел Зорий Балаян, который часто помогал хирургам в то тяжелое время, подошел ко мне и сказал: «Будет жить».

Когда Валере стало немного лучше, мы переправили его в Ереван. Там ему пришлось перенести серию сложнейших операций по трансплантации мышц, чтобы спасти ногу. Микрохирурги Арто Саакян и Артур Кочарян сделали все возможное и невозможное. Потом – еще несколько операций в Германии по наращиванию бедренной кости. Переносил их брат очень мужественно.

Лечился он очень долго. От матери тщательно скрывали случившееся, не решались сказать. Сначала в больнице по очереди дежурили мои племянницы, живущие в Ереване. Очень помогал Зорий Балаян. В конце концов мы рассказали матери, и она сразу поехала ухаживать за Валерой.