Жизнь и удивительные приключения астронома Субботиной

В завершение отчета Нина Михайловна сочла необходимым рассказать о проведенных ею во время затмения психофизиологических наблюдениях. «Нам не удалось поставить строго научные и объективные наблюдения их, — писала она, — а самонаблюдение, думается, годилось меньше всего, т. к. все мы волновались, всех нас тревожил вопрос об успехе после долгих стараний и хлопот. Все, что мы может быть чувствовали особого, сводится к признакам легкого аффекта: сердце билось усиленно, дыхание и пульс учащались, испытывалось затруднение в рисовании и письме. Там, где аффект этот усиливался, наступала растерянность: один наблюдатель забыл открыть кассету, другой не мог закончить рисунка короны. Не было только ни у кого чувства подавленности и легкого оцепенения, которое мы испытали в Испании, когда все так инстинктивно и так глубоко обрадовались первому солнечному лучу! — американцы тогда невольно зааплодировали. — Быть может это состояние зависело от темноты и длительности явления, а также от тех фантастических, чисто апокалиптических красок затмения, о которых и помину не было в Отузах? В следующие затмения, при более благоприятных условиях, эти наблюдения следовало бы повторить», — заканчивает своей отчет Н. М. Субботина[733].

Удачное наблюдение затмения, наверно, привело наблюдательниц в то самое состояние аффекта и, несомненно, радостного возбуждения. «…вся программа была выполнена, — писала Н. М. Штауде в автобиографии. — Теперь надо было еще записать все под свежим впечатлением и идти на встречу с другой группой. Там тоже наблюдали благополучно…»[734]. Это чувство радостной удачи усиливалось еще осознанием того, насколько близка и реальна была неудача. «…совсем недалеко от Н. М. Субботиной находившаяся иностранная экспедиция потерпела неудачу — облако закрыло солнце в самый момент полной фазы. В Феодосии на обратном пути мы узнали, что нам привалило исключительное счастье: почти все съехавшиеся в Крым экспедиции, русские и заграничные, затмения не наблюдали из-за облаков», — писала Н. М. Штауде. Это «исключительное счастье» было еще большим, чем догадывались в тот момент девушки. Как выяснилось позднее, из-за войны, погоды и прочего их экспедиция оказалась практически единственной, наблюдавшей затмение. Н. М. Штауде писала об этом впоследствии: «…оказалось, что из-за войны наблюдения затмения сильно пострадали: А. А. Иванов совсем не поехал в экспедицию, так как единственный сын его был призван в армию. Пулковская экспедиция, правда, выезжала в Ставидлы Киевской губернии, но в момент затмения солнце было за облаком. Г. А. Тихов так был огорчен неудачей, что избегал говорить о затмении. Наша скромнейшая экспедиция собрала научных наблюдений больше всех других благодаря ясному небу и раннему приезду на место работы»[735].