Жизнь Ленро Авельца

Реальные решения принимались уровнем выше или ступенькой ниже. Мне оставалось ездить в нелепом лимузине, ежемесячно посещать Минск, Варшаву, Ригу, Киев и Белград и болтаться по президентским приёмам.

Моё постоянное нежелание участвовать в торжествах неожиданно построило мне репутацию: меня стали считать одним из идеологов Объединённых Наций, пророчили в скором будущем высокие посты и невероятные карьерные взлёты. Шептались, будто в «восточную ссылку» меня упрятали потому, что Керро Торре испугался моего влияния на Уэллса.

Когда сам Уэллс прослышал о том, что его бывший помощник Ленро Авельц превратился в политического гуру, серого кардинала Восточной Европы, то отреагировал в своём духе. Мы встретились, кажется, в Хельсинки, и, завидев меня издали, он вдруг стал нервно оглядываться по сторонам, замедлил шаг, чем всполошил охрану, а протянув мне руку, вдруг склонился к уху и прошептал:

– О, Ленро Авельц… Хвоста нет. Поведай, где источник вечной юности?..

В чувстве юмора ему отказать нельзя.

К тому времени я уже засиделся на востоке, вдали от небесной обители высших чинов Организации – великого Ньюарка. Москва стала интересной школой, и русские боги определили мою дальнейшую судьбу.

Пять лет назад «религиозное пробуждение» звучало шуткой, но нелепая попытка Феосифа взять власть в России сигнализировала о переменах. По всему глобусу вспыхивали новые и новые культы. Сеть наводнили эзотерики и сектанты.

Встревоженные темпом изменений обыватели пытались вернуться в простой, понятный мир и находили его в консерватизме, национализме и религиозной вере. Мусульмане снова отправлялись в иракские пески вступать в Исламское Государство; по всей Америке тянулись очереди желающих креститься; сетевые мессии предрекали скорую сингулярность.

Организация молчала. Она всегда боялась препятствовать религии, опасаясь удара в тыл от церберов прав человека. Мне неизвестна причина, по которой правозащитников так беспокоили права верующих: может, ими двигали мотивы защитников животных, они пытались сохранить вымирающие виды? Но в таком случае для верующих следовало создать по маленькому государству и с полным уважением запереть их там – ведь, спасая, скажем, тигров, мы держим их в заповедниках, а не выпускаем на улицы наших городов.

Мирхофф почуял угрозу. Он распорядился создать в Генассамблее новый комитет «по делам религий и развития». Декларируя нерушимость свободы вероисповедания, комитет должен был выработать эффективную стратегию борьбы с врагами демократии. Не с экстремистами, которые могут взорвать пару сотен человек, но с настоящими врагами – теми, кто под рясой прячут хвост и копыта.

Аппарат для комитета Мирхофф просил выделить из средств ОКО – и Уэллс согласился, но с одним условием. Как опытный религиовед, имеющий и законодательный, и практический опыт, я был представлен генсеку как кандидат на должность председателя.

12. Так говорил Авельц

Я предполагал, что эта работа будет интереснее, чем все предыдущие.

Я не ошибся – в первый раз меня попытались убить всего три недели спустя после прибытия в Нью-Йорк.

Вы представляете себе штаб-квартиру в Ньюарке? Вот картинка: квадратное главное здание Генассамблеи, из которого в пасмурное небо торчит небоскрёб «Игла» – тут работает администрация генсека. Прямо напротив – здание Наблюдательного совета, и попасть туда можно либо через подземные переходы (это минут пятнадцать), либо по улице через парадный подъезд и скудную зелёную аллею (пять минут).

Мы с моей заместительницей, очаровательной гречанкой Геллой Онассис, спускались по ступеням парадной лестницы, собираясь представить Наблюдательному совету окончательный список членов комитета, когда к нам вдруг бросился растрёпанный человек в униформе уборщика и три раза выстрелил в меня.

До сих пор не могу понять, как он меня не убил.

Первая пуля пролетела над моим плечом и попала в руку какому-то клерку, вторая ударилась в бронестекло здания, а третья перебила мне колено. Я упал. Террориста пристрелила служба охраны.

Вдумайтесь: он сумел проникнуть в самый защищённый комплекс планеты и пронёс с собой огнестрельное оружие. Автоматчики на каждом углу, камеры слежения, кортежи, бронированные стёкла автомобилей, лазерное сканирование – все меры безопасности оказались нецелевым расходованием средств. Полоумный сектант с микроскопическим ай-кью пробрался внутрь охраняемого периметра и чуть не убил одного из высших чиновников Организации.

Удача, что своей целью он выбрал меня, а не генсека Мирхоффа, – известно, что внутри комплекса штаб-квартиры тот часто перемещался без охраны. Так что моё простреленное колено было сравнительно небольшой жертвой в сравнении с тем вредом, который мог быть нанесён Организации.

Мне заменили коленный сустав и несколько нервных окончаний, спустя полгода левая травмированная нога работала лучше здоровой правой. Но я выучил урок, и с тех пор вы не увидите меня в людном месте без живой стены телохранителей.