Жизнь лондонского дна в Викторианскую эпоху. Подлинные истории, рассказанные нищими, ворами и продажными женщинами

«Голошмыги» недавно пристрастились просить милостыню по воскресеньям. Они ходят парами по тихим улочкам и поют псалмы во время церковной службы. Они ходят босыми, без шляп и обнажают грудь, чтобы показать, что на них ничего не надето.

Такие люди представляют собой достойное жалости зрелище зимой, когда они, полуодетые, стоят босыми на холодных камнях. Но дайте ему одежду, носки и ботинки, и на следующий же день он будет стоять таким же раздетым и выглядеть таким же несчастным, как и сегодня. Обычными его приемами являются нагота и дрожь.

«Голодающие» нищие

«Голодающие» нищие, то есть те, которые гримируются, чтобы выглядеть так, будто они умирают от голода, используют бесконечное разнообразие уловок. Самая обычная состоит в том, чтобы стоять на каком-нибудь видном месте с плакатом на груди, на котором написано, что этот человек «голодает» или что «на его иждивении находится большая семья». Это обращение иногда усиливают, делая его кратким, и на плакате пишут одно-единственное слово — «Бедствую». В каждом случае, когда нищий пытается передать свое голодное состояние при помощи своего внешнего вида и платья, можно быть уверенным, что это притворщик, лентяй, который предпочитает попрошайничать, а не работать, потому что это требует меньше усилий и приносит больше денег. Но есть некоторые — слепые и старики, — которые «стоят столбом», то есть просят подаяние, демонстрируя написанную или напечатанную бумагу, и они не притворщики. Они действительно бедные люди, не способные работать, которые изо дня в день просят подаяние, чтобы достать средства на жизнь. Но эти нищие не придают себе внешность голодающих людей, и на самом деле некоторые из них на вид очень толстые и благополучные.

Нищие, которые пишут мелом на тротуаре «Я голодаю» круглым учительским почерком, не относятся к этой категории. Не требуется долгих раздумий, чтобы понять истинный характер таких нищих. По моим наблюдениям, человек, который изо дня в день просит подаяние, а его доходы составляют от двенадцати до двадцати шиллингов в неделю, не может голодать. Вы проходите мимо одного такого нищего утром и слышите звон медяков по тротуару, брошенных ему легкомысленными или легковерными людьми. Вы снова проходите мимо него вечером и по-прежнему видите надпись «Я голодаю». Этот нищий к своим другим порокам добавляет лицемерие. Тем, что написано на тротуаре, он дает вам понять, что ему слишком стыдно просить милостыню устно произнесенными словами. Когда он сидит, согнувшись, возле своей надписи, он прячет голову. Почерк тоже уловка. Слова «я голодаю» написаны таким хорошим почерком, что вы начинаете верить, несчастный человек перед вами получил хорошее образование, что он знал и лучшие времена и что сейчас он жертва несчастья, возможно, совершенно незаслуженного. Но следует знать, что многие из этих нищих не умеют писать совсем; они не смогли бы написать какое-нибудь другое предложение, кроме «я голодаю», даже для спасения своей жизни. Есть люди, которые учат нищих писать определенные предложения, но их ученики соединяют буквы одну с другой механически. Это относится и к людям, которые рисуют разноцветными мелками на тротуаре. Они могут нарисовать скумбрию, разбитую тарелку, голову Христа и стереотипные морские виды с заходящим солнцем, но не могут нарисовать что-то еще. Да и это они рисуют по принципу, совершенно не известному в искусстве. В этой категории нищих есть один, который часто приходит на Нью-Роуд у вокзала Кингз-Кросс и пишет свои надписи задом наперед; он не может делать это как-то иначе. Он покрывает большую каменную плиту «копиями» надписи, сделанными различным почерком, но выполнены они каллиграфически. Но все они написаны задом наперед.

Полиция и судьи проводят различие между теми, кто рисует разноцветные картинки, и теми, кто просто пишет белым мелом «Я голодаю», и четкость этого различия не забавляет. Когда чиновники Общества по борьбе с попрошайничеством только начали точно осуществлять свои полномочия (вследствие тревожного роста попрошайничества), они арестовывали этих уличных художников вместе с другими нищими. Однако судьи не проявляли желания привлекать их к суду, и, наконец, было положено за правило, что этим людям не следует мешать, если только они не создают препятствия для движения по дороге или не причиняют беспокойство. Это решение было основано на том, что эти уличные художники выполняли какую-то реальную работу за деньги, которую они получали от публики; они рисовали картинку и выставляли ее на всеобщее обозрение, и поэтому их справедливо можно было считать людьми искусства. Так что рисовальщиков скумбрии поместили в категорию привилегированных участников уличных выставок. Но прием с использованием надписи «Я голодаю» был почти полностью искоренен благодаря неутомимой деятельности г-на Хорсфорда и его коллег из Общества по борьбе с попрошайничеством.

Одну из самых последних уловок, к которой прибегают голодающие нищие и которая попала в поле моего зрения, я буду называть

Ложное удушье