Жизнь наградила меня

О наступлении весны в Париже извещают кафе. Как только над их дверьми и окнами натягиваются солнечные козырьки, как только официанты выносят на тротуары столики и устанавливают стулья в один ряд, чтобы создать подобие зрительного зала, вы знаете, что в Париже весна.

Этот апрельский день был солнечным и мягким. Всё, чему полагалось растаять, – растаяло, всё, что должно расцвести – каштаны, платаны, акация, – расцвело.

Я полдня слонялась по городу и, не чуя от усталости ног, забрела в кафе «Мольер», что рядом с Гранд-опера. Уселась за уличный столик и вместо кофе и круассана почему-то заказала абсент. Поставив локти на стол, я попыталась придать себе позу пикассовской любительницы

абсента из эрмитажной коллекции. Наверно, Париж требует некоторой экстравагантности.

Вдруг пожилой господин за соседним столиком обратился ко мне по-французски:

– Простите, мадам, нет ли у вас спичек?

«Довольно примитивное начало для человека его возраста», – подумала я, но для приличия порылась в сумке.

– К сожалению, нет, сэр (по-английски).

– Вы англичанка, мадам?

– С таким-то акцентом? Вы мне льстите, сэр.

– Испанка, гречанка?

Я покачала головой.

– Ну, значит, американка, – засмеялся он, – угадал?

– Более или менее.

– Что это значит?

– Это значит, что я живу в Америке. Но я русская.

– Господи! – господин даже всплеснул руками. – Русская! У меня никогда не было романа с русской дамой… По крайней мере в реальной жизни.

Выражение «в реальной жизни» показалось мне странным, но я не позволила себе удивиться вслух.

– Очень сожалею, сэр, но не уверена, что я должна знать этнические особенности ваших партнерш.

– Извините, мадам, я думал… – Он помолчал: – Вы меня не узнаете?

– Я вижу вас первый раз в жизни, сэр.

Его лицо, обрамленное седыми, почти до плеч, волосами и перерезанное седыми же усами, опечалилось. Мне стало неловко за свою грубость, и я протянула ему руку.

– Если хотите, давайте познакомимся. Меня зовут Людмила Штерн, Люда.

– Омар Шариф. – И он, привстав со стула, пожал мою руку.

– Простите? – От неожиданности я подалась вперед и опрокинула бокал. Абсент разлился, и в его лужице заиграло весеннее солнце.

– Омар Шариф, киноактер, – повторил он. Если он и наслаждался моим ошалелым видом, то даже глазом не моргнул.

Конечно же! Теперь я узнала это смуглое лицо, удлиненные оливковые глаза, расщелинку между передними верхними зубами.

– Боже милостивый! Я думала, вы гораздо моложе. – Я чуть не выпалила – «и гораздо выше ростом», но вовремя прикусила язык.

– Вы очень любезны, Люда.

Омар Шариф иронически поклонился.

– Так вот что означали ваши слова «не было романа в реальной жизни». Вы имели в виду Лару из «Доктора Живаго»!

– Конечно, – улыбнулся Омар Шариф и похлопал себя по карманам. – Опять потерял зажигалку. Погодите, я раздобуду огонь.

Он подозвал официанта, и тот принес спички.

– Скажите, пожалуйста, что вы делаете в Париже, русская дама Люда?

– Ничего особенного… – Более загадочного ответа мне придумать не удалось.

– А вы умеете играть в бридж?

– Пробовала однажды, но моя тупость так травмировала партнеров, что я поставила на себе крест.

– И зря. Хотите научиться?

– Тратить на это время в Париже?

– Я не собираюсь тратить ваше время, – засмеялся Омар Шариф. – Я хочу вам подарить кое-что на память.

Он открыл сумку и вынул довольно толстую книжку.

OMAR SHARIF. «МА VIE AU BRIDGE» («Моя жизнь в бридже»).

– Спасибо большое… Но, скажите, вы всегда таскаете с собой книжки на случай знакомства в кафе? – Я брала реванш за разлитый бокал абсента.

– Нет конечно, хотя это прекрасная мысль. Книжка эта вышла вчера, и сегодня утром я выступал с рекламными целями в универмаге «Printemps». Отвечал на вопросы, подписывал автографы. Вот случайно остался экземпляр.

Омар Шариф вынул из нагрудного кармана своего блейзера паркеровскую ручку и надписал: «То Luda Shtern with love».

И теперь в моей домашней библиотеке есть французская книжка по бриджу. Книжка, которую я никогда не прочту.

Золотой верблюд

Не приходилось ли вам в детстве, заснув в постели под равномерный стук дождя, оказаться героем сказки из «Тысячи и одной ночи»? Это случилось со мной. И не во сне, а наяву, и не в детстве, а сравнительно недавно. Но позвольте по порядку.

По тому, где человек паркует свою машину, можно судить, насколько он азартен и любит риск. Ни тотализатор, ни покер, ни русская рулетка не выявляют с такой очевидностью характер истинного игрока. Себя, например, я считаю человеком азартным, но не безрассудным. Тщательно проигрываю варианты наказания и почти не ошибаюсь. Впрочем, судите сами.

Однажды в Брюсселе я просидела несколько часов в библиотеке, собирая материалы для статьи о Мемлинге. Был, как обычно, дождливый день, и в окне просматривались только лужи и разноцветные зонты над головами прохожих.