Жизнь Петра Великого

После того как князь Меншиков предохранил таким образом Полтаву, царь принял решение положить конец этой столь бедственной войне. Он уже нанес значительный урон армии шведского короля в небольших боях, в каждом из которых погибала то тысяча, то две тысячи его солдат, а то еще больше: на сей раз он решил окончательно ее уничтожить. Его войска утратили страх перед шведами, напротив — привыкли их побеждать. Численное превосходство было, без сомнения, на стороне царя: можно сказать, что они превосходили шведов и мужеством: шведы же были изрядно потрепаны и пали духом. Одновременно с тем, как Петр Великий отдал приказ переправиться через Ворсклу, маленькую речку, чтобы дать противнику решающее сражение и изгнать его из Полтавы и со всей Украины, Карл XII принял отчаянное решение атаковать московитов, надеясь лишь на то, что ему удастся испугать их столь дерзким нападением. Преисполнившись решимости претворить в жизнь свой замысел, он с отрядом всего в тридцать гвардейцев бросился в воду, чтобы вплавь преодолеть узкий рукав реки и разведать, что происходит у врага. Когда он был на середине реки, ружейная пуля, выпущенная кем-то из московитов, охранявших реку, попала королю Карлу в ногу, пробила сапог и раздробила пяточную кость. Он, не произнеся ни звука, а быть может, в пылу схватки ничего не заметив, продолжил путь, однако потом, уже вернувшись в стан и увидев кровь, обильно лившуюся из сапога, осознал грозившую ему опасность. Люди короля умоляли его лечиться, но он и слышать не хотел об этом до тех пор, пока нога его не распухла так, что он от боли не мог ею двигать: лишь тогда он позволил разрезать на себе сапоги и начать лечение. Хирурги с ужасом увидели, что рана начала уже давать гангрену, поэтому на консилиуме было решено отрезать королю ногу, чтобы спасти ему жизнь. Однако среди них нашелся один более опытный или, по крайней мере, более смелый хирург, который предложил вылечить его при помощи нескольких глубоких надрезов. «Лечи меня, — сказал обрадованный король Карл, — режь, не думая, как предписывают тебе правила твоего искусства. Я не боюсь: не бойся и ты». И, с готовностью протянув ему ногу, король с бóльшим спокойствием, чем даже окружающие, смотрел, как из разрезов течет свинцово-черная кровь, с такой твердостью духа, как будто это была кровь его врагов. Эта решительная операция, дополненная использованием сильных лекарств, остановила гангрену, и Карл через несколько дней был уже в состоянии, лежа на носилках, воодушевлять своих солдат на битву.

Карл получил ранение 23 июня[837]. На следующий день царь переправил через Ворсклу все свои силы[838] и, подойдя к стану шведов, приказал построиться кавалерии и пехоте, а также приказал как следует окопаться, чтобы не быть застигнутым врасплох. 27‐го числа[839] перед рассветом шведы попытались упредить россиян и, выйдя из строя, атаковали их кавалерию с неожиданной силой. Российская кавалерия исполнила свой долг, хотя ей и пришлось отступить под защиту шанцев, пока им на подмогу не пришла пехота. Московиты стали вести непрерывный огонь по противнику, опрокинув их правый фланг и захватив в плен генерала Шлиппенбаха. На левом фланге князь Меншиков атаковал шанцы, которые оборонял генерал Розен, с такой яростью, что последний был вынужден сдаться на милость московитов. Так закончилась первая сцена того памятного дня: это было 8 июля 1709 года по григорианскому календарю.