«Жизнь происходит от слова…»

Материалистическая диалектика предлагает отрешиться от жонглирования словами и отказаться от принципов формальной логики в исследовании языка, поскольку и формальная логика является слепком с национальных языковых структур; отказаться от распределения по классификационным тупичкам самых разных явлений языка и речи – объекта и предмета лингвистического исследования. Ни уровни, ни единицы, ни признаки, ни типологические монстры не дадут нам адекватного знания о языке. Восхождение к конкретному – сложный диалектический процесс, всегда имеющий исторически определенное и обоснованное объяснение. В споре между академиками (математиком и филологом) о том, что есть науки естественные и противоестественные, есть науки общественные и антиобщественные, отражены две привативные оппозиции современного академического мышления, которые несомненно восходят к логическим структурам средневековой схоластики. Для большинства наших современников подобные противоположности и являются своего рода отмычками, помогающими проникнуть за двери заповедных истин, между тем как реальность, как оппозиция на уровне сознания, все-таки эквиполентна, и верным является третье: естественные науки противопоставлены общественным. Стремление все постигаемое подвести под жесткую определенность привативной оппозиции, согласно которой все – за одной стороной, партией, силой, а другая сторона служит лишь фоном для лихих наскоков сидящих в седле – такое стремление в наши дни безнравственно, не говоря уж о том, что сведение всего многообразия оппозитивных конструкций к одной привативности губит на корню многие научные идеи, объявляя их никудышными только потому, что они не нравятся какому-то авторитету. Восхождение к конкретному – самое сложное, но и самое заманчивое в работе лингвиста дело.

13. В перечне признаков схоластической науки имеются и такие, которые, по-видимому, или не свойственны нашему времени, или особенно тщательно скрываются их носителями. В средние века, например, осуждалось высказывание новых идей, а в наше время, как кажется, именно новых идей предложено особенно много. Правда, и тут действует механизм запрета на идеи «чужого круга» (будем избегать термина прайд) – новые идеи приемлемы только в границах своего круга, своей группы, хотя это и способствует распространению плесени провинциализма даже на представителей столичных «групп».

14. Схоластическая теория «специй» (species), т. е. видов и форм объектов, непосредственно воспринимаемых органами чувств, также, как кажется, в явном виде не свойственна современному, по видимости материалистическому научному сознанию. Однако и это не совсем верно. Очень влиятельные научные школы структурализма, например, не отрицали своей зависимости от феноменологии, а это философское направление с его призывом к интуитивизму, совмещенности субъекто-объекта (особенно и прежде всего в отношении к языку!) чрезвычайно близко к средневековым концепциям познания, непосредственного «вчувствования» в объект. Все это требует самостоятельного разбора и может оказаться решающим в определении философских позиций, с которых наше языковедение свернуло, как говорится, в сторону. Ведь «ничто не хитро в своей изобретательности так, как схоластика», – заметил И. И. Срезневский (1986, c. 112). Подобно Августину, современные лингвосхоластики совмещают интуицию с дедукцией и под обаянием формальной логики совершают логический круг: логически объясняют язык логики или язык, породивший логику.

15. Для схоластики также безразлично практическое применение научного знания, тогда как любое современное научное направление в угоду требованиям ВАКа, напротив, стремится рекламировать прежде всего именно практическую ценность выдвигаемой программы: польза предпочтительней истины. Такая позиция понятна, поскольку в противном случае тема попросту не пройдет. Может быть, это и заблуждение, но опыт последних тридцати лет показал, что математическая лингвистика относится как раз к числу подобных направлений, которые, конечно, делают свое дело, постоянно обещая конкретный практический результат, но отсутствие собственной теории и сбалансированной методики исследования мешает ей достичь положительных результатов в открытии нового. Старатели из этой области филологии привлекают сведения из самых разных наук, теорий, смежных с языкознанием программ и т. п., но эклектизм построения и непременная оглядка на авторитет препятствуют переходу количественных накоплений новой отрасли языкознания в качественность собственного объекта исследования.