Жизнь с турбонаддувом

Когда я вылез из «хвостов» и даже получил стипендию, понял, что надо все-таки и учиться тоже. Мог ли я тогда предположить, что киностудия сыграет судьбоносную роль в моей профессиональной жизни, весьма далекой от киноискусства. Весь второй курс я более или менее старательно занимался, но по-настоящему серьезная учеба началась на третьем курсе. В МАДИ была мощнейшая кафедра теплотехники и двигателей, которой руководил патриарх двигателестроения членкор Академии наук СССР Николай Романович Брилинг, легендарная личность, он в свое время организовывал НАМИ и НАТИ. Как уже я упоминал, профессура в нашем институте собралась чрезвычайно сильная, среди наших преподавателей были авторы многих учебников, по которым учились и до сей поры учатся студенты. Н. Р. Брилинга мы застали уже в преклонном возрасте, кафедрой фактически руководил его заместитель, тоже в своем роде выдающийся человек Макс Самойлович Ховах, ученый, педагог, организатор. Он проводил институтские конференции, привлекал студентов к научным работам, стимулировал интерес к исследованиям. Мне было это интересно и я пошел к нему на кафедру. Он дал мне тему: «Исследование состава отработавших газов дизеля». Сейчас все знают, насколько это важно, а тогда вопросами экологии никто особо не интересовался, но уже сознавали необходимость выяснить, что происходит на выхлопе дизельного двигателя. Макс Самойлович считал это направление важным и перспективным, но решил поручить его студентам. Это было самое начало входа в экологию, хотя само слово еще не произносилось. Я занимался отбором проб газов на стенде, затем анализом их состава, замерял дымность с помощью примитивных дымомеров, промышленных приборов еще не было, приходилось все изобретать самим. Было очень интересно, и первый доклад на студенческой научной конференции я сделал на эту тему. Мой дебют оказался неудачным, поскольку я не имел опыта в составлении научных докладов, и уже тогда сознавал, что это воспринималось как детский лепет, хотя сама работа была серьезной. Мне не удалось представить ее должным образом, чему, быть может, помешали мои амбиции и отсутствие серьезного руководителя. Словом, я считаю, что опозорился на этой конференции. Но интерес к двигателям и к работе на кафедре не утратил.

Вскоре мне пришлось еще раз пожалеть о своем легкомысленном отношении к учебе на первом и втором курсах, когда получил «тройку» по математике, и она мне аукнулась, едва не став препятствием в дальнейшей исследовательской работе. Ховах пробил в министерстве для кафедры специальность «Исследование и испытание двигателей внутреннего сгорания». Основной специальностью у нас была «Эксплуатация автомобильного транспорта», а он организовал специализацию по испытанию и исследованию двигателей внутреннего сгорания и стал набирать туда лучших студентов с потока, у которых были отметки по математике, физике и химии не ниже четверки. У меня по математике был трояк из-за увлечений. Мне времени хватало на все, и на драмкружок, на гимнастику, «ЗАК», киностудию, был членом комитета комсомола института, но случился такой прокол. Ховах набрал 25 человек, а меня не взял. Я считал, что это несправедливо, что я тоже должен быть в этой группе, и пошел «качать права» в деканат. Заместитель декана механического факультета Владимир Митрофанович Архангельский, тоже был с кафедры двигателей, сказал, что Макс Самойлович возьмет меня при одном условии, если я сдам программу двигателистов и автомобилистов. И мне пришлось на третьем курсе весь первый семестр учиться по двум программам – эксплуатационников и двигателистов. Сдал все, и Ховаху ничего не оставалось, как взять меня к себе в группу двадцать шестым. Только мое упорство и наглость помогли достичь заветной цели. И, начиная со второго семестра третьего курса, я уже по праву учился полностью вместе с двигателистами. Туда я так стремился еще и потому, что с самого начала третьего курса все ребята прикрепились к каким-то темам, одна из которых называлась «Применение скоростной кинофотосъемки при исследовании процессов сгорания в бомбе постоянного объема». Именно мое пристрастие к кино заставило проявить настойчивость. Может, глупость, но так исторически сложилось. Попал я в лабораторию двигателей АН СССР, занимавшуюся этой темой под руководством старшего научного сотрудника Юрия Борисовича Свиридова. Младшим научным сотрудником был у него Евгений Васильевич Шатров, а меня взяли «шестеркой», поскольку я был третьекурсник. Но это было замечательно!