Жизнь (СИ)

Пока кухня была занята, так копошилась Дошка, я запарила в котелке хну и поднялась к себе. Дети спали на первом этаже все вместе. На всякий случай спряталась за трубой, размотала платок, нанесла краску на волосы и замотала снова. Чем дольше буду держать, тем более темный цвет получится… а мне это и надо. Главное, чтобы никто не узнал, что я Елина.

Глава 21

Кухонка у Селесы была небольшая. Там и помещались-то простой деревянный стол, две лавки по краям и небольшая печь для готовки. Даже продукты хранились на подвесных полках над столом. Окна на кухне не было, и свет падал из раскрытой по летнему времени двери. Зимой здесь без свечи делать нечего.

Между столом и печью был узкий, едва развернуться, проход. Нечего было и думать, чтобы толкаться здесь вдвоем. И озвученное требование Селесы готовить только тогда, когда их на кухне нет, было обусловлено именно теснотой.

Дошка закончила готовку и крикнула меня. Я спустилась, Жерен сидел за столом, ел кашу. Рядом стояла кружка взвара, солонка… Дошка настоящая хозяюшка, улыбнулась я, когда-нибудь и Лушка с Анни вырастут и будут помогать мне. Из кухни девочка не ушла, скакала на пороге заглядывая в глаза Жерену, которые не скупился на похвалы.

Я разложила свои продукты, помыла горшок… приготовить решила борщ. Он и вкусный, сытный, и хранится долго.

— Тетька Елька, — любопытная Дошка сунула нос в мои покупки, — а ты зря мясо-то купила. Да еще так много. Хладника-то у нас нет, протухнет до завтра…

И столько в этих словах было снисходительности к глупой тетке, которая ничего не умеет в отличие от нее, Дошки, что мне пришлось приложить усилия, чтобы не рассмеяться. Хотя она в чем-то была права, я не привыкла обходиться без холодильника и газовой плиты. А в последнее время я и овощи ножом не резала, купила себе овощерезку электрическую. Очень удобная вещь. Раз-два и килограмма три моркови нашинкована ровной соломкой. По пакетам ее и в морозилку. И все остальное так же. И заготовки осенью очень удобно делать. Несколько дней летом и осенью поработаешь, а потом весь год только готовое достаешь. Много ли мне одной надо было.

— Ничего, Дошка, — улыбнулась я и пояснила, — если мясо завернуть в крапиву или листья черемухи, обернуть влажным полотенцем и убрать туда, куда не попадает солнце, то за три дня ничего с ним не случится.

— Правда? — девчушка округлила глаза, — тетька Елька, а ты так уже делала? — Я кивнула. — Интересно… а у нас там, — махнула она рукой, — у забора такие заросли крапивы! Давай я наберу, а ты меня научишь мясо хранить…

Получив мое согласие, довольная Дошка убежала за крапивой. Я отрезала от кости кусок мяса, а кость промыла и поставила вариться.

— Елька, — Жерен отложил ложку сразу, как Дошка выскочила во двор, — а ты правда грамоту разумеешь? Не врешь? Алих-то грамотный был, все мечтал детей своих выучить, да в Средний город переселить… Его только Дошка и помнит… остальные малы совсем были.

— Не вру, — улыбнулась я, вспомнив дядьку Кирка, — я из Ургорода, мать моя матерям тамошним прислуживала, я с их детьми и росла, училась. А как взрослая стала, ушла… не по душе мне их порядки.

Жерен аж присвистнул от удивления:

— Ну, ничего себе… ни разу в жизни я еще ваших-то не встречал. Говорят, там бабы вместо мужиков меч в руках держат?

— Я не держу, — пожала я плечами и добавила, — не женское это дело воевать…

— Не женское, — качнул головой Жерен, он хотел спросить еще что-то, но от расспросов меня спас крик проснувшейся Анни.

Я налила молока в рожок и поспешила к дочке…

Борщ я закончила готовить только к вечеру. И на обед мы с Лушкой поели бутерброды с салом и луком, запивая молоком. Он сдружился с младшими братьями Дошки и носился по двору вместе с ними. Анни я привязала к себе платком. Девочка спала и даже ела не открывая глаз. Впервые за много дней я не боялась за ее жизнь.

Жерен, до вечера что-то чинил, сидя во дворе, а Дошка крутилась возле него подавая инструменты. Все были при деле.

Борщ получился вкусным… а может быть я была очень голодная. Я достала мясо и порезала его мелкими кусочками. Кость положила остывать, отдам Пыю. Хотя пес относился дружелюбно ко всем кто входил в калитку, но задобрить сторожа никогда лишним не будет.

Между тем в городе начались празднества. Сначала стали слышны крики… народ пил, гулял и веселился. Когда стало темнеть мы смогли разглядеть и всполохи огня где-то далеко. Любопытная Дошка спросила у Жерена что это, он ответил, что на площади горят костры, жарят быков в честь коронации нового короля Герогорика Третьего… Но в его глазах я увидела тревогу, а сам он засуетился собираясь за Селесой: площадь была в стороне от того места, где виднелось пламя, а быков давно съели.

— Елька, — обернулся он ко мне, — заводи детей в дом. Запритесь и никому, кроме мена не открывайте. Пыя я отвяжу, пусть по двору бегает. Если он будет лаять не выходите. Я быстро, с вами ничего не случится.

— Хорошо, — кивнула я и закричала, созывая мальчишек, — Лушка, Сирга, Миха, а хотите я вам сказки расскажу?

— А какие? — из кустов высунулись три взлохмаченные головы.