Жизнь удалась

— Не учи дедушку кашлять, — проворчал Мудрук, однако недокуренную сигарету притушил о подошву и сунул после некоторых раздумий в карман собственной дубленки.

Когда-то вполне нарядная шкура темно-апельсинового цвета была теперь здорово обтрепана: локти потерты, пуговицы висят, края карманов засалены. Таков был и весь полковник. Седовласый дядька с бледным лицом, слегка обвисшим от хронического недосыпа.

Спустились вниз. Свинец перешагнул лежащего навзничь Кактуса, кивнул:

— Один из членов банды.

Полковник досадливо крякнул.

— Ты его?

— Так точно.

— А где ствол?

— Вон валяется.

— Откуда взял?

— Здесь нашел, — капитан сделал, как сумел, невинное лицо. Тут же подумав, что актер из него плохой. — Пистолет, я думаю, принадлежал одному из бандитов…

Начальство присело на корточки и задумчиво засопело. Капитан помалкивал.

— Слушай, Свинец. Это же твой ствол. Это я тебе его подарил. После того дела в Урус-Мартане. Это твой «стечкин»!..

— Был мой, — ответил капитан твердо. — А теперь, значит, ихний. Преступников.

Мудрук кашлянул. Снег на его плечах таял, капли падали на цементный пол, на криво изогнутое, неподвижное тело Кораблика: неестественно вывернутая голова, одна рука на отлете, сжимает оружие, другая — возле лица, ладонь прикрывает глаза и лоб, словно испугался человек собственной смерти и решил отгородиться от нее хоть как-то, хоть чем-то.

— Ладно, — сипло произнес полковник. — Разберемся. Где второй?

— Здесь, за дверью.

— Ага. Включи-ка свет.

Заглянув, начальство шепотом выругалось, сдавленно прошептало:

— Чего только не вытворяют.

— Я уже все осмотрел, — тихо доложил Свинец. — Тело привязано к кровати. Руки, ноги, колени, плечи — стянуты ремнями. Очень туго. Я проверил. Он не мог пошевелить ни единым мускулом. Голова тоже укреплена, по лбу и подбородку — так, чтобы он мог смотреть только в экран.

— А телевизор неслабый. В магазине почти сто тысяч стоит. Когда пойду на пенсию, ты мне такой подаришь. Ему что, кино показывали?

— В общем, да. Только кино — особенное. Про него самого. Наверху есть еще один телевизор. Там полно дисков и кассет. Товарищ полковник, они его обрабатывали очень тонко. За ним вели наблюдение. Не один день. Снимали скрыто, профессионально, новейшей аппаратурой, иногда — с двух или трех точек. Есть даже его детские фотографии. Отреставрированы, обработаны компьютером. Это не кино. Ему крутили сериал, с ним самим в главной роли…

— Зачем?

— Думаю, дело в деньгах. Погибший задолжал крупную сумму.

— Ага. Значит, ты его уже опознал.

— Так точно. Матвеев Матвей Матвеевич, шестьдесят восьмого года, уроженец Москвы, занимался импортом вина…

— Откуда информация?

— Работа такая.

Начальство помедлило, оглядывая внутренности камеры: голые стены недорогого силикатного кирпича, цементный пол.

— Ладно. Тогда скажи мне, как ты вообще здесь очутился.

— Получил оперативные данные, требующие безотлагательного вмешательства.

— Почему не доложил?

— Батарейка в телефоне разрядилась. А счет был — на минуты.

— Какие минуты?! — бешено залязгал Мудрук. — Ты сейчас должен в своей деревне сидеть, водку пить! Ты, бля, на коленях передо мной стоял, отпуск клянчил! Тебе, видать, мозги совсем отшибло! Ты во что влез, а?

— Так получилось.

— Будешь наказан.

— Так точно. Только это, Михалыч…

— Что еще?

— Я тут деньги нашел. До хрена. В туалете за зеркалом есть сейф. Полный.

— Ага. И что предлагаешь?

— Взять. Чуть-чуть.

— «Чуть-чуть» — это сколько?

— Половину.

— Сам все сделаешь. Отнесешь ко мне в машину.

— Есть.

Полковник Мудрук снова засопел — на этот раз властно, со значением.

— Считаешь, тут было вымогательство?

— Уверен.

— Пытки?

— Налицо. Кололи наркотиками. Безжалостно. Здесь целая лаборатория. Морфий в больших количествах. Веселящий газ для наркоза. Еще множество всякой непонятной дряни. Кислород в баллонах. Эфир во флягах. Ампулы, порошки. Эксперты разберутся. Наверху, в жилых помещениях, есть и кокаин, и гашиш — в общем, полный набор. Ребята свое дело знали туго…

— А капельница?

— Глюкоза и физраствор. Его держали тут семь суток. С прошлого воскресенья. В одном и том же положении. Без воды и пищи. У него в член катетер вставлен. Глюкозу вводили, чтобы мозг не отключился. Это в правую руку. А в левую — ширяли еще что-то. Там все в следах от уколов… Дыра на дыре… Они о его здоровье не очень беспокоились. Им нужна была только его голова. Видите — провода? Это наушники. С ним общались. Кололи героин и еще что-то. Может быть, галлюциногены. Одновременно — крутили видеозаписи. Думаю, он вообще не видел тех, с кем говорит… Через наушники ему задавали вопросы — и слушали ответы. Его разводили очень серьезно. Используя достижения науки. Бог знает, что ему пришлось пережить…

Наверху тяжело затопали.

— Наши приехали, — произнес капитан.

Мудрук вздрогнул и негромко заметил:

— Ты вроде хотел насчет сейфа подсуетиться…

— Я уже все сделал, Михалыч. В пакетик завернул и в лесу заныкал. Не волнуйся.

Мудрук шагнул внутрь, наклонился и изучил развороченную выстрелом голову виноторговца Матвеева.

— Стало быть, у них ничего не вышло, и они его замочили.