Жизнь в потусторонье (СИ)

Довольно типичным является обвинение мужчин в том, что женщин вынуждали заниматься проституцией, не давая им возможности зарабатывать на жизнь иным способом. Вряд ли тяжелый и изнурительный мужской труд был более приятным занятием. Во многих случаях в ситуациях нужды женщины все - таки могли найти какую - нибудь работу, но, видимо, у них были какие - то другие мотивы для обращения к проституции.

Следует ли воспринимать радикальный феминизм лишь как чудачество и затянувшуюся реакцию на патриархальное прошлое или он несет с собой реальные угрозы для современного мира? Демографические показатели делают ответ достаточно очевидным. Феминизм ХХ века даже в своем умеренном виде явно усилил тенденцию к сокращению рождаемости в странах европейской культуры. Население этих стран заметно стареет, пенсионное обеспечение ложится все более тяжелым грузом на их экономику. Конечно, фундаментальной причиной снижения рождаемости

стало включение женщин в индустриальное производство, всеобщее повышение уровня образования и сокращение детской смертности, но и феминизм способствовал снижению ценности семьи.Хотя бы для простого воспроизводства рождаемость должна быть на уровне 2,1 детей на одну женщину, а в современных странах с европейской культурой этот показатель равен 1,2 - 1,4. Европеоидная раса становится вымирающим видом.Только повышение рождаемости может спасти положение, но современный феминизм наращивает свою активность в прямо противопожном направлении.

А что может дать обществу пропаганда феминистической идеи о рождении без участия мужчин и производстве только женщин, если практически это будет возможно? Совершенно очевидно, что это породит ответное мужское движение. Даже выдвижение этих идей еще без их реализации породит сильнейшую гендерную конфронтацию. Начнется, возможно, самый острый вариант борьбы цивилизаций, хуже которого будет только полное уничтожение. Гуманитарный прогресс человечества всегда шел по пути смягчения враждебности, а здесь она станет тотальным и всеобъемлющим явлением. Общество разделится на женское и мужское сообщества. Не исключено, что дело дойдет до открытой мировой войны.

Главный вопрос: а зачем? Успехи на пути достижения равенства (не говоря уже о равноправии) бесспорны. Тот, кто хочет жить без контактов с другим полом, имеет для этого все возможности. Неужели еще не ясно, что всякие идеи враждебности в современном мире крайне опасны? Неужели общество еще не усвоило, что активность фанатиков, завернутая в обертку революционности, патриотизма или новаторства, чаще чревата бедствиями, чем достижениями?

Радикализм как шовинизм.

История богата случаями активизации националистических движений, и чаще всего это связано с какой - либо угрозой сознанию национальной идентичности. Примером выступает, например, та

ситуация, когда иностранный язык создает опасность вытеснения родного. Такое случилось в Чехии, когда возникла вероятность полного господства немецкого языка, но активность национальной интеллигенции в поддержке чешского языка предотвратила эту опасность. Другим примером служит распространение в 18-19 веках в дворянской среде России французского языка, что также было приостановлено до разумных пределов активностью российских писателей и журналистов. Еще одним историческим прецедентом стало становление в 18 - 19 веках украинского литературного языка как очевидной основы для дальнейшего развития национальной культуры.

Данные события демонстрируют положительную роль идеологии национализма в определенных исторических ситуациях критического характера. Но, как и многие другие явления общественной жизни, национализм имеет "две стороны медали". С одной стороны, он усиливает положительное отношение к своему народу и культуре, но его другой стороной неизбежно выступает нарастание враждебности к тем, кто представляется врагом. Среди участников национальных движений всегда оказывается немало тех, кого больше всего привлекает именно вторая сторона медали. Это те люди, частично уже охарактеризованные в разделе о феминистическом движении, у которых склонность к национализму (как и вообще ко всякой оппозиционности) исходит из потребности в агрессивности и конфронтации. Они становятся лидерами или самыми активными участниками обострения националистического движения, в результате которого оно превращается в то, что называют шовинизмом. В нем эмоции враждебности и ненависти выходят на первый план и становятся главными двигателями всей деятельности.

Шовинизмом заражаются не только упомянутые люди особого психического склада, но и многие другие, находящие в нем средство единения или самоутверждения. В первом случае, характерном для антисемитизма, общая ненависть сближает и сплачивает, а во втором, как у расистов, шовинизм позволяет чувствовать себя выше определенной категории людей и тем самым повышает собственную ценность независимо от реальных достижений.