Жизнь в средневековой деревне

Приговор королевского суда можно было обжаловать только одним способом – обратиться к королю с просьбой о помиловании. Шансы повышались, если у осужденного имелся могущественный покровитель, пользующийся влиянием при дворе, а также во время войны. В конце XIII и начале XIV века походы короля против шотландцев спасли от эшафота многих английских преступников⁶⁰⁴.

С точки зрения историка, средневековое правосудие располагается между системой древнего семейно-кланового правосудия, когда преступника наказывали или защищали его родственники, и современной системой, когда полицейские и судебно-следственные учреждения поставлены под контроль государства. Пожалуй, оно напоминало другие системы тем, что серьезные преступления часто оставались безнаказанными, а мелкие нарушения обычаев поместья влекли за собой приговор, хотя он редко был серьезнее штрафа в размере шести пенсов.

Глава X. Исчезновение средневековой деревни

Еще до XIV века население Англии, вероятно, превысило четыре миллиона человек, тогда как во время составления «Книги Страшного суда» оно равнялось полутора-двум миллионам⁶⁰⁵. Большую часть прироста дали деревни, «первичные очаги расселения»⁶⁰⁶. Демографический подъем, наблюдавшийся по всей Европе, прекратился после ряда бедствий, начиная с наводнений и голода 1315–1317 годов. Два неурожая подряд – возможно, ставших следствием долгосрочных изменений климата – сделали цены на зерно такими высокими, «каких еще не знала Англия». К этому добавилась эпидемия тифа. Все вышеназванное особенно сильно ударило по беднякам⁶⁰⁷. Сеньоры усугубили положение, уменьшив размеры подаяния, сократив число слуг и перестав раздавать зерно своим famuli, – так же, как сегодня власти и частные компании в ответ на экономический кризис увольняют работников и урезают закупки. Сверх того, начался падеж скота. Резко увеличилось количество краж продуктов и домашних животных, на улицах находили трупы нищих. Исчезли собаки и кошки, поговаривали о случаях людоедства⁶⁰⁸.

К тому времени, когда случилось очередное, еще более страшное несчастье, в сельском хозяйстве и жизни обитателей деревни уже наметились три долгосрочные тенденции: переход от растениеводства к овцеводству; сдача в аренду господского надела; увеличение доли крестьянской продукции по сравнению с господской⁶⁰⁹. Сеньор переставал быть производителем и потребителем одновременно, сохраняя за собой лишь последнюю роль и превращаясь в «рантье», хотя по-прежнему обладал огромным аппетитом.

В 1349–1350 сельскохозяйственном году должность элтонского старосты последовательно занимали три виллана: неожиданно оказалось, что на нее нет желающих⁶¹⁰. «Черная смерть», прокатившаяся по Англии летом 1349 года, – разносчиками заразы были крысы, заполонившие дома, амбары и сараи, – опустошила столько домовладений, что невозможно было собирать ренту или обеспечивать отработку повинностей. Записи поместья читаются как заупокойная молитва: Двадцать три виргаты, находящиеся в руках господина, [пустуют]⁶¹¹. «Не взята плата с одиннадцати домов… ввиду прошлогодних смертей». «Платы от… Роберта Эмиса… нет по вышесказанной причине. Платы от Джона Стира… и Уильяма Эббота… нет по вышесказанной причине. И [староста отвечает за] два шиллинга шесть пенсов с Роберта Бидла с двенадцати акров земли, ранее принадлежавшей Хью Престу, недавно умершему»⁶¹². «С сукновальной мельницы – ничего, ибо она сломана и бесполезна»⁶¹³. «Различные платежи за участки, находящиеся в руках господина по причине смерти держателей…»⁶¹⁴ «Три каплуна, и в этом году – больше ничего, ибо те, кто должен вносить подушную подать, умерли»⁶¹⁵.

В следующем году дела обстояли не лучше: «От аренды одной общей печи… в этом году – ничего, ибо она разрушается. От второй общей печи… ничего по той же причине». «И за шесть пенсов от кузнеца в этом году, ибо кузница обвалилась после Дня Всех Святых и с тех пор стояла пустой»⁶¹⁶. «Подушная подать – ничего, ибо все плательщики умерли»⁶¹⁷.

Расходы увеличивались, так как на барщину являлось все меньше вилланов: «На различных поденщиков, нанятых, чтобы косить и перевозить господское сено, – всего семнадцать шиллингов пять пенсов»⁶¹⁸. Уборка урожая обходилась в изрядную сумму: «Расходы на сорок работников, пришедших по просьбе бейлифа на одну трапезу, и на всяких прочих работников, нанятых на день… И в расходы на сорок работников, пришедших… чтобы жать господское зерно и вязать снопы в течение одного дня… один молодой бык. И в расходы на два дня осенней барщины, по девяносто рабочих в день, каждый берет три каравая, восемь которых делаются из одного бушеля… и на разных работников, нанятых для жатвы господского зерна и вязки снопов за неимением обычных держателей…»⁶¹⁹