Жизнь волшебника

поставить бутылку. Бутылки, положим, не жалко, да только что интересного в перспективе

банальной мужской выпивки? Сегодня хочется тепла. Навестить кого-нибудь из своих женщин, что

ли? Но все они – для будней. Для душевного события женщины нет.

Конечно, теплей, чем в гнезде Макаровых, его не встретят нигде. Они с Серёгой помнят дни

рождения друг друга и, скорее всего, Серёга поджидает его вечерком. Однако у друга всё своё. Как

пойти в чужой дом со своим днём рождения? Вот он я – за поздравлениями пришёл!? Как можно

постоянно с бравадой заявлять, что тебе на этом свете лучше всех, а в день рождения приползти к

старому другу, потому что нет ничего своего? Откровенно явиться к нему за теплом – значит

выглядеть уж и вовсе ничтожным. Понятно, что по большому-то счёту Серёга прав: жизнь и впрямь

надо налаживать поосновательней, да только не сегодня же демонстрировать свою слабость.

Важно и другое – тепла-то ведь хочется не такого, какое встретит он у Макаровых. Проверено уже,

что когда он бывает у этой счастливой пары, его одиночество уменьшается, но сегодня-то хочется

быть рядом с таким человеком, с которым оно исчезло бы совсем.

Где же та женщина, с которой возможно такое? Когда случится его главное знакомство?

Роман тянется к приёмничку на тумбочке, щёлкает выключателем. О, как удачно! Поёт Майя

Кристаллинская: «Опустела без тебя Земля. Как мне несколько часов прожить? …Если можешь,

прилетай скорей…» Никому из своих женщин не признался ещё Роман в том, что это его любимая

песня. Той, перед которой можно обнажить душу, пока что нет. Можно было бы признаться Любе,

да мало было времени – не успел. Эту песню он полюбил в армии, когда однажды,

вчувствовавшись, вдруг воспринял её слова как чьё-то, пока что не понятно чьё, искреннее

послание себе. И тогда нежный посыл песни растворил душу. Теперь же она и вовсе плавит его,

как мята. «Нежность» – так эта песня и называется, и уже само её название похоже на высшее

откровение. И верно: хочется жить уже не арифметикой чувств, а их высшей математикой. Не

просто чувствами, а чувствами-паутинками. Лишь они-то, наверное, единственные, и способны

сплетать друг с другом в эфире пугливые радужные души. Нежность – вот газовое наполнение той

сферы, в которой способны жить эти тонкие чувства. Вне её очень ранимые, а потому истинные

чувства, умирают. Только где эта сфера, где эти чувства? Есть лишь обыденные знакомства,

встречи, фотографии – коллекционирование, в общем. Лица являются и исчезают. Знакомства

тянутся по физиологическому подвалу, а тебе мечтается о верхнем, поднебесном этаже.

А, может быть, не случайно «Нежность» влилась в эту комнату и в его душу именно сейчас? И,

кстати, не для важных ли необычных встреч и событий существуют такие искренние дни?

И лежать уже нельзя. Нужно как-то куда-то двигаться. Причём, надо поторапливаться, день

уходит, можно не успеть. Но куда? Да хотя бы в тот же «Коралл» или, как его ещё называют,

«Пыльные сети» – из-за сетей, висящих над эстрадой для придания «морской атмосферы». Если

чему-то сегодня суждено быть, то оно найдёт его в любом месте. Главное – не лежать, а

выскрестись из затона общаги куда-нибудь на стремнину.

Однако в ресторане всё то же. Для прокуренного стабильного питейного заведения его

обнажённый, искренний день – обычное время, будний вечер, среда. Музыканты играют как из-под

палки. На эстраду к своим сетям они после частых затяжных перерывов выходят походкой ленивых

котов. А по выражению лиц – так это для них и вовсе каторга. Все уже знают, что в конце вечера

перерывы станут ещё длиннее, музыканты – ещё ленивее, а потом патлатый солист в потёртых

джинсах возьмёт микрофон: «Наша программа окончена», – объявит он. После этого хитро

усмехнётся и добавит: «Но вечер может быть и продолжен». Знают паразиты на что надавать.

Музыка в ресторане – это всё. Пока есть музыка, есть настроение, есть веселье. А как оборвалась,

так от ресторана лишь одни унылые стены и остались. И когда те, кто не хочет быстро уходить

домой, понесут к эстраде пятёрки, музыканты, заметно оживившись, поиграют ещё сверх

утверждённого репертуара.

Сегодняшняя тоска особенная. Такая же, как и в Новый Год, тоже встреченный здесь. Под утро

новогодней ночи Роман оказался под одеялом какой-то тридцатилетней тётки, которую сейчас без

записной книжки и не вспомнит. Для одинокой женщины её приключение, возможно, ещё как-то

связывалось с праздником, а для него и Новый год свёлся этим обычным эпизодом к будням.

57

Особенность сегодняшнего вечера позволяет видеть всё происходящее в зале отстранённо, со

стороны, спокойней и осмысленней, чем обычно. За соседним столиком, кстати, отмечается день

рождение пожилой представительной дамы. Все женщины там в длинных вечерних платьях,

мужчины – в пиджаках и при галстуках. А ведь он тоже мог бы пригласить в ресторан (только не в

этот) Серёгу с Элиной и вот так же уютно посидеть. Жаль, не догадался…

Сегодня в зале активней всего тройка мощных дам в облегающих шёлковых платьях, хорошо

показывающих цилиндрическую массивность зрелых тел. Время от времени они выходят размять