Жизнь взаймы: Рассказы врача-реаниматолога о людях, получивших второй шанс

Теперь надо было попрактиковаться в ходьбе. Неделю назад Бен страшно напугал мать, когда она на несколько минут оставила его на кухне одного. Вернувшись, она не увидела сына. Он выбрался из кресла, встал и по лестнице поднялся на третий этаж. Все обошлось, но это было везение. Бен мог получить серьезную травму. Андреа не хотела даже думать о том, что могло бы произойти, если бы Бен вышел на улицу и кто-нибудь увидел его неуверенную походку, решил бы, что Бен пьян, и позвонил бы в полицию, а тот не сумел бы объяснить, что на самом деле происходит.

— Начинаешь представлять себе ужасные вещи, — сказала мне Андреа.

Для того чтобы уменьшить риск, она купила Бену красный браслет, на котором были написаны его имя и адрес, а также информация о поражении мозга. Бен поначалу сильно растерялся, но проникся необходимостью ношения браслета и все время настаивал, что его надо надеть, даже когда браслет уже красовался на его запястье. Андреа пыталась объяснить, указывая на браслет, что тот на месте, и его не надо надевать, но Бен не мог совместить эти два факта. Растерянность и недоумение сына росли, несмотря ни на что, но потом Бен признал свое поражение и смирился, так ничего и не поняв.

— Раньше он никогда не сдавался, — отметила Андреа. — Он вообще был великим спорщиком.

Бен медленно шел по гостиной. Инструктор придерживала его за пояс, когда он был готов пошатнуться. Вскоре Бен торопливо засеменил мелкими шажками, ставя ноги на цыпочки. Эту походку в свое время описал у Бена доктор Джачино. Однако инструктор не замедлила напомнить: «Шире шаг, Бен!» — и походка нормализовалась. Когда они пошли обратно, Бен старался ставить ноги правильно, чтобы скорее вернуться и устроиться поудобнее в кресле-каталке. Особенно сложной оказалась задача повернуть в углу в обратную сторону, а потом мы в течение нескольких томительных секунд наблюдали, как Бен сосредоточенно усаживался в кресло.

После этого занятие окончилось. Длительность его составила ровно 45 минут. Вечером к Бену должен был прийти логопед. В промежутке Бену предстояло заняться сэндвичем, посмотреть телевизор и немного отдохнуть, но время шло быстро, и заметить успехи, происходившие день ото дня, было трудно. Сеансы лечебной физкультуры, трудотерапии и коррекции речи происходили два раза в неделю, поэтому прогресс зависел в большей мере от тех часов, которые Андреа и Бен проводили в доме наедине. Иногда все шло гладко — они читали вслух, играли в настольные игры, а в перерывах Бен выполнял физические упражнения. Но в другие дни Бен бывал не в настроении, и матери было трудно заставить своего взрослого сына сохранять мотивацию к занятиям; в такие минуты у Андреа возникали сильные сомнения в том, что Бен понимает, чего он лишился. Было легко примириться с медленным прогрессом в течение одного дня, но дни складывались в недели, а недели — в месяцы. Андреа и Брайан начали опасаться, что совершили ошибку, забрав сына домой и упустив шанс на улучшение в результате более планомерного лечения.

Они начали искать клинику поблизости от дома, где Бен мог бы получить более квалифицированную и лучше организованную помощь. Им особенно понравилось одно учреждение, где Бен мог бы заниматься лечебной физкультурой в спортивном зале, а также работать над речью, воспроизводя для лучшего усвоения то, чему научился накануне. В этом реабилитационном центре был бассейн, помещение для занятий йогой — и даже маленький магазин, где Бен мог бы практиковаться в приобретении покупок в реальных супермаркетах. Два раза в неделю проводились дополнительные занятия — спортивные игры на площадке, соревнования по плаванию или мини-гольф. Этот реабилитационный центр был предназначен для больных с поражениями головного мозга, и большую часть пациентов составляли пожилые люди, пережившие инсульт. Но, возможно, там будут и пациенты, близкие Бену по возрасту.

Бен посетил одно занятие, и центр ему понравился. Он даже помнил на следующий день несколько деталей, хотя позже он о них забыл. Андреа и Брайан были настроены оптимистично, связав с новой программой реабилитации все свои надежды. Было ли это наилучшим решением? Андреа не знала, да, собственно, и не было никакого способа заранее это узнать. Если до этого весь распорядок жизни Бена был расписан по часам, то теперь у родителей возникло ощущение, что они действуют вслепую. Но Андреа твердо знала одно: в новом учреждении Бен будет все время занят, а регулярные занятия принесут ему только пользу. Может, кто-то сумеет затронуть соревновательный дух Бена и мотивирует его так, как не смогла она.