Жизнь за океаном

Кроме социальных причин, с замечательною силою в настоящий раз выказалась и одна политическая причина поражения демократов. В политическом отношении партии разнятся тем, что республиканская партия постоянно работает в пользу централизации, и есть деятельная охранительница целости и единства Союза штатов. Она постоянно утверждает, что Соединенные Штаты не простой политический или географический союз, а единая, нераздельная нация, имеющая одно общее верховное правительство, которому должны подчиняться все отдельные штаты. Демократы, напротив, усиливаются отстаивать отдельные права штатов, и настаивают на том, что Соединенные Штаты совсем не нация, а простой добровольный союз самостоятельных государств и может существовать только до тех пор, пока эти отдельные государства желают того и находят для себя выгодными такой союз. Особенно живуча такая идея на Юге и однажды она повела уже к братоубийственной войне. Со времени войны и до настоящего времени эта идея постоянно заявляла о себе в южных штатах и выразилась особенно в непримиримой оппозиции «сплоченного Юга» по отношению к Северу. Между тем Север, раз спасший Союз от распадения, пошел в силу реакции в этом отношении все дальше и дальше, породив даже, наконец, идею о цезаризме. Этот цезаризм, конечно, проблематического характера и есть скорее вздутая выдумка демократов, но, несомненно, однако же, то, что идея национального единства штатов крепко засела в сознании народа, и он в этом отношении предпочитает принцип республиканского знамени. Этим объясняется тот еще небывалый факт, что при настоящих выборах весь Север единогласно подал свой голос за республиканского кандидата, и все так называемые сомнительные штаты вотировали за Гарфильда, дав ему преобладающее большинство. Поступая так, Север производил грандиозную демонстрацию в пользу национального единства против сепаратистского юга. Демократическая печать так и поняла эту демонстрацию, и одна из наиболее откровенных газет таким образом приветствовала избрание республиканского кандидата: «Ave Caesar Imperator! Гарфильд – президент, король, император! Народ Соединенных Штатов своим собственным актом, добровольно и свободно, избрал своим правителем человека, который есть воплощение интриги, обмана и преступности. Мы должны признать народное решение. Но не будем закрывать себе глаз. Отселе страна должна вступить в новую эру. Мы разделались с республикой. Давайте приветствовать империю. Народные права потоптаны ногами. Они попраны и затоптаны в грязь. На развалинах республики восстанет олигархия чиновников, аристократия буржуазии, империя самоизбранных честолюбцев. Не преувеличиваем ли мы положения? О, нет» ... и т. д. Эта тирада звучит выкриками помешанного, обезумевшего от бессильной злобы, но она отражает в известной степени общее настроение демократической партии. Эта партия, надо заметить, состоящая главным образом из бывших рабовладельцев Южных Штатов, до сих пор носит на себе следы деморализующего рабства. Демократы – неисправимые аристократы, горячи, честолюбивы и легкомысленны. Они не любят медленного, усидчивого и упорного труда и желают, чтобы все делалось по магическому движению их властных бровей. Они честолюбивые демагоги и любят держать народные массы в полном своем подчинении. Для этого они держат народ в самом темном невежестве, и демократический Юг в умственном отношении стоит по меньшей мере на 50 лет позади республиканского Севера. При небольшой удаче они теряют головы в вихре ликований, при малейшей неудаче предаются отчаянию и в неистовых воплях изливают свою бессильную злобу. Ясно, что здравомыслящему, практическому, расчетливому, интеллектуальному Северу нетрудно бороться с таким Югом и побеждать его. Благодаря своей страстной запальчивости и непрактичности, демократы наделали множество ошибок во время самой кампании. Когда они увидели, что на почве принципа им невозможно было устоять против республиканцев, они безумно ударились в личную политику, открыли настоящую вакханалию личных нападок, клевет и инсинуаций против республиканского кандидата. В течение пяти месяцев кампании демократы не выпускали такого листка, в котором бы Гарфильд не обвинялся во взяточничестве, спекуляторских проделках, чиновнической испорченности, клятвопреступности и тому подобных ужасных преступлениях, и, наконец, доблестно завершили эту кампанию сплетен и выходок изобретением подложного «китайского письма», рассчитанного на восстановление против республиканского кандидата рабочего населения. Сначала эта личная вакханалия, по-видимому, производила некоторое действие, но затем своею неумеренностью и слишком прозрачною тенденциозностью обличила саму себя, а несчастным «китайским письмом» окончательно оскандалила себя пред глазами всего народа. Автор этого письма скоро был арестован, оказался сотрудником одной демократической газеты, и судом доказана была злонамеренная подложность письма. Презрительное и исполненное непоколебимого достоинства молчание Гарфильда среди всей этой неистовой оргии личных на него нападок только больше придавало ему величия, завоевывало общественные и народные симпатии и делало его неуязвимым. Раскаленные угли обличений и клевет обращались на головы самих обличителей. Народ говорил, что демократы потому слишком набросились на Гарфильда, что им нечего было больше говорить за себя. Так демократическая партия сама подкапывала под собой почву, и поражение ее было бы, наверно, еще больше, если бы она не нашла некоторой поддержки в личных достоинствах своего кандидата. Все эти общие и частные причины привели к тому, что из 369 избирательных голосов на Генкока выпало только 150, а на Гарфильда 219, на 34 больше против необходимого для избрания числа 185.