Жизнь за жильё

Кивок в сторону рядового и отточенный удар резиновой палкой по пояснице. Спина выгнулась назад, пиджак вернулся на нары. Тимур резко развернулся.

— За что?

— На выход.

— По беспределу пошёл, начальник? — Главный сокамерник вскочил и встал рядом.

— Сева, сядь на место, — старший конвоя всё же решил объяснить свои действия. — Как приказали, так и выводим. Кантемиров руки за спину и вперёд.

— Выхожу.

Узник завёл руки за спину и вышел из камеры.

— Стоять. Лицом к стене. Руки за спину.

Щёлкнули наручники. Дверь камеры захлопнулась, раздался скрежет замка.

— Налево. Шагом марш. Лицом к стене.

Знакомые команды привели по коридору изолятора к кабинету допроса.

— Заходим.

Небольшая комната с зелёными стенами и зарешёченным окном под потолком. За столом сидел старший следователь городской прокуратуры Князев Алексей Павлович в синей форме советника юстиции. На столе лежали бланки допросов и книжка Уголовного Кодекса РФ. Следователь поднял голову.

— Расстегните.

— Он боксёр. Мастер спорта, — младший лейтенант решил проявить бдительность.

— Ну, допустим, что не мастер, а всего лишь кандидат, — Князев улыбнулся. — И потом, этот спортсмен далеко не дурак, чтобы бить следователя в изоляторе. Кантемиров, бить меня не будешь?

— Никак нет.

Тимур не выдержал нахлынувших эмоций, отвернулся в стену, выдохнул и улыбнулся.

— Показания давать будем? — следователь придвинул к себе бланк допроса.

— Это как разговор пойдёт, гражданин начальник.

— Расстёгивайте.

Начальник конвоя снял наручники и вышел вместе с рядовым. Лейтенант милиции Кантемиров и советник юстиции Князев остались вдвоём. Алексей Павлович встал и протянул ладонь.

— Тимур, с одной стороны я рад тебя видеть живым и здоровым, а с другой стороны — даже не знаю — пожимать тебе руку или лучше не надо… Ты не бандит?

— Я свой, Алексей Павлович. И поверьте на слово — сейчас я больше всех в этом городе действительно рад вас видеть. — Тайный сотрудник милиции ответил на рукопожатие.

— Хотелось бы верить. Присаживайся. Слушаю внимательно. Всё подробно и с самого начала.

Тимур присел на вмонтированный в пол металлический стул, помолчал и начал говорить.

— Алексей Павлович, я уже вам говорил, что мои друзья по секции бокса стали бандитами на Урале. Основные из них — это Иван Маркин и Виктор Вершков. Мара и Вершок. Мой младший брат к ним и примкнул два года назад. После его похорон боксёры организовали отдельные поминки. Столы накрыли прямо в спортзале, и каждый тост звучал со словами мести за моего брата. И если бы я не поднял рюмку и не сказал, что отомщу козлам, меня бы просто не поняли. Я был пьяный, но всё контролировал и свои слова помню чётко, — Тимур вздохнул, и продолжил: — Мне эти бандитские войны абсолютно по хер. Я никогда и никого не убивал, и никому мстить не собирался. Даю слово, Алексей Павлович.

— Верю, Тимур. Дальше.

— Ещё в 1983 году Ваню Маркина осудили второй раз за спекуляцию на реальный срок. Меня в тот год в армию призвали. Он с друзьями приезжал в Ленинград, скупал джинсы на Галёре и перепродавал в Челябинске. А в последнее время Мара зачастил в Питер. Думаю, у него здесь в городе остались знакомые ещё с тех времён. Только сейчас он покупал оружие для своей бригады. И я видел эти пистолеты.

— Где и когда? — перебил следователь.

— Осенью прошлого года в съёмной квартире у нашего земляка Олега Блинкова. Мы все выросли в одном дворе, с детства друг друга знаем. С Олегом, так вообще, соседи по лестничной площадке. В Питере обычно вначале в бане парились на Гаванской, а потом продолжали гулять на арендованной квартире. Эту квартиру на Большом проспекте, рядом с юрфаком университета мы сняли, когда я ещё прапором служил и на сессии из Германии приезжал. С тех пор там Олег живёт. Он раньше в Горном учился, сейчас водкой и спиртом на рынке торгует. Вот все земляки у него и останавливаются. Удобно — центр, набережная Невы и баня рядом. И в тот раз Ваня приехал с двумя дзюдоистами из Челябинска. Нормальные парни, мы с Марой чуть не подрались с борцами…, — рассказчик улыбнулся своим мыслям.

— Тимур, про пистолеты? — профессионально потребовал старший следователь прокуратуры.

— Семь штук в одной сумке. В основном наши — ПМ и ТТ. Ещё два бразильских револьвера. Красивые… Впервые в жизни видел. — Кантемиров посмотрел в лицо следователя. — Я всем показал сборку-разборку ПМ на скорость. Точно помню, что вытер платком все рукоятки пистолетов. В этот день Мара очень звал меня в свою бригаду. А я обещал подумать…

Князев тяжело вздохнул.

— Ладно, Тимур. Думаю, не надо спрашивать — почему ты не сообщил коллегам о незаконной скупке оружия. Ты уже в милиции работал.

— Алексей Павлович, мы все с детства знаем, что закладывать своих — крайне нехорошо. Западло. Говорю же — выросли вместе.

— Хорошо. Дальше.