Жизнь замечательных устройств

Наверное, за эти два десятка лет Гофман не раз мысленно благодарил своего знаменитого дважды двоюродного тестя (Гофман был женат четыре раза, он был отцом одиннадцати детей, а его первая и третья жёны были племянницами Либиха) за вмешательство в карьерные дела. Жалование директора химического колледжа было щедрым (напоминаю, что приват-доценты вообще не получали заработной платы, ожидая появления вакансий на кафедре), новые лаборатории в Лондоне, вероятно, были оснащены лучше лабораторий Бонна, а студентам можно было поручать проверку самых смелых идей. Будучи человеком с неиссякаемым запасом энергии, Гофман иногда мог пригласить студентов для обсуждения научных проблем на два часа ночи, он успешно занимался, говоря современным языком, интеграцией высшей школы и бизнеса, принимал участие в организации Великой выставки промышленных работ всех народов, организованной в Лондоне в 1851 году. В течение своего лондонского периода Гофман выделил из каменноугольного дёгтя бензол; обработкой смесью серной и азотной кислот перевёл его в нитробензол, восстановил нитробензол водородом и получил анилин, усовершенствовав открытую в 1842 году реакцию Зинина, разработал способы получения аминов.

Достижения Гофмана в органической химии спустя некоторое время оценили потомки, а для современников, в особенности студентов, он запомнился как отличный преподаватель, проводящий лекции, как сейчас можно было бы сказать, с полным погружением в дополненную интерактивную среду. Он регулярно демонстрировал эксперименты, подтверждающие теоретические воззрения, о которых рассказывал, причем для ряда таких демонстрационных экспериментов лично разрабатывал аппаратуру. Одним из таких собственноручно разработанных и изготовленных устройств был аппарат (который впоследствии стал называться аппаратом Гофмана), представлявший собой две перевёрнутые бюретки с электродами, в которых можно было собирать и измерять объёмы газов, выделяющихся при электролизе воды. Такая демонстрация была наглядной: разглядеть, что объёмы водорода и кислорода относятся как 2:1, можно было без проблем, так что увидеть проявление закона кратных соотношений можно было вполне наглядно. Энтузиазм Гофмана в чтении лекций привлекал многих студентов, которые затем и сами достигли в химии немалых высот, среди которых были Перкин (синтез и патент первого синтетического красителя), Абель (исследование алкалоидов и изобретение пороха-кордита), Мэнсфилд (изобретение фракционной перегонки) и Ньюландс (закон октав).

В 1860 году Гофман вернулся из Британии в Германию, где в скором времени получил должность полного профессора кафедры химии в Берлинском университете. Германское химическое общество поздравило Гофмана с шестидесятилетием памфлетом, написанным на грани фола в стиле одного из своих научных журналов — Berichte der Durstigen Chemischen Gesellschaft — «Сообщения жаждущего химического общества».

За свою жизнь в науке и преподавании Гофман с соавторами опубликовал около восьми сотен научных работ. К его смерти в 1892 году и теоретическая, и прикладная химии уже сформировались в полноценные научные дисциплины, одним из краеугольных камней стал закон кратных соотношений. По иронии судьбы на рубеже девятнадцатого и двадцатого века старые идеи Луи Бертолле о том, что вещества могут обладать переменным составом, снова стали актуальными, появилась информация о веществах с переменным составом, которые стали называть «бертоллидами» (вещества, подчиняющиеся закону постоянного состава, в память Джона Дальтона получили название «дальтониды»). Сейчас бертоллиды находят все более широкое применение в химии и технике, и юным химикам-олимпиадникам нужно понимать, что простые расчёты — это только начало, а простые соотношения открывают двери в более сложные, но и более интересные области науки.

1856. Патент Перкина

Мовеиновый красно-фиолетовый Уильяма Перкина — первый синтетический краситель, случайно полученный при переработке каменноугольной смолы в 1856 году, — изменил химическую промышленность викторианской Великобритании, а потом и всего мира. Он же подарил Перкину мировую известность. Как показывают результаты Джона Плейтера из Абердинского университета, Перкин мог гораздо тщательнее контролировать химические процессы, лежащие в основе производства этих красителей, чем считалось раньше («Journal of Chemical Research», 2016, 40, 11, 648–651, doi: 10.3184/174751916X14725625519561). Он был не просто человеком, которому однажды повезло, а настоящим первопроходцем.

Мовеиновый краситель Перкина (см. «Химию и жизнь», 2007, 2) был сложной по составу композицией, смесью хромофорных молекул. Дело в том, что и Перкин, и другие производители использовали в качестве исходного вещества анилин (полученный из каменноугольной смолы), в котором присутствовали изомеры толуидина. Их превращения также влияли на состав, а следовательно, и на цвет продукта.