Жизненный цикл Евроазиатской цивилизации – России. Том 1

Настоящий перелог мы можем наблюдать только в степных пространствах. Впервые подняв целину и посеяв на ней хлеб, земледелец распахивает ее на другой год только в том случае, если не надеется без обработки получить хороший урожай, в противном случае семена только забораниваются, и земля не трогается плугом или сохой. Таким способом хлеб сеется на одной и той же площади из года в год до тех пор, пока он не начинает совершенно заглушаться сорными травами. Заброшенная залежь поднимается при первой возможности, если есть надежда получить с нее урожай, так как залежь распахать вообще легче, чем степь. Так поступает земледелец до тех пор, пока земля перестает давать хорошие урожаи.

Лесной север переходит к полевому хозяйству от подсечной системы через особого рода своеобразный перелог. Степь начинает с переложной системы обработки земли и идет к тому же полевому пашенному земледелию. При этом использовались разные орудия труда. На севере появляется трезубая соха, разрыхляющая и бороздящая выжженное из-под леса поле. Дальнейшая история сохи заключается в уменьшении количества зубьев и в появлении лемеха. Это орудие следует связывать с двухпольным и трехпольным земледелием, где при наличии унавоживания стали необходимы орудия, отваливающие пласты земли. На юге история пашенного орудия проделывает свою собственную эволюцию: мотыга – рало – плуг, которые выросли в совершенно других конкретных условиях, чем соха.

В Киевской земле и Поднепровье техника земледелия, весьма вероятно, связана со скифами. В обследованных археологами в верховьях Днепра городищах, – число которых равно многим десяткам, если не сотням, – ни разу не был найден сошник, – находили лишь косы, серпы и мотыги. Что же касается северо-запада и северо-востока, то первые железные сошники двузубых сох в раскопках появляются в Волго-Камском районе в эпоху формирования болгарских городов, там также найдены части плугов. Железные лемехи появляются в северных и западных районах нашей страны не ранее X–XI веков. По имеющимся сведениям археологического характера топор в качестве главнейшего орудия подсечного земледелия сменяется сохой даже на севере к X–XI веку. Для Киевской земли эту дату нужно отодвинуть далеко назад, быть может, к скифскому времени.

Относительно тягловой силы, впрягаемой в рало, что-нибудь, определенное сказать трудно; весьма вероятно, что это были волы, но не исключается и лошадь. Для северной сохи предпочтительной тягловой силой является лошадь. Может быть и разнообразие систем самого рала также стоит в связи с тягловой силой.

Зерновые культуры. Ассортимент зерновых культур, высеваемых на Руси, был весьма разнообразен, однако все хлебные злаки имели общее название – «жито». Под житом в письменных источниках подразумеваются различные виды зернового хлеба, основным же злаком была рожь. О том, что ржаной хлеб был главным пищевым продуктом можно судить по тому, что при перечислении цен на сельскохозяйственные продукты на первое место в письменных источниках всегда ставили рожь; она являлась своего рода эталоном цен. Кроме ржи, в летописях упоминаются также пшеница, полба, овес, ячмень, просо. Из маслянично-волокнистых культур – лен, конопля; из бобовых – горох, бобы, чечевица.

Рожь, пшеница и ячмень обнаружены почти во всех памятниках X–XII веков лесной полосы, в которых только были найдены остатки зерна. В зерновом материале из памятников I тысячелетия рожь встречается только в самых поздних – в Старой Ладоге и в Ашпа-Пандо. Зато ячмень и яровая пшеница (включая и полбу) зафиксированы на всех давших находки зерна памятниках I тысячелетия, а также и на Ковшаровском городище Смоленской земли. Овес не встречался в более ранних памятниках I тысячелетия, но он найден в культурном слое VII–IX веков Старой Ладоги и является уже обычной находкой в русских поселениях начала II тысячелетия. В связи с переходом от подсеки к пашенной паровой системе земледелия большое распространение получила озимая рожь, основной вид хлеба лесной полосы Руси.

А мы просо сеяли, сеяли. Все обследованные южнорусские памятники X–XII веков содержали зерна проса, тогда как не во всех русских поселениях лесной полосы их удалось встретить. И это вполне естественно, так как просо лучше родится в лесостепной и степной полосе, чем в лесной. В сельском хозяйстве России до начала XX века просо сеяли преимущественно на юге и в районах, прилегающих к черноземной полосе. Считалось, что севернее его губят заморозки. Между тем остатки проса найдены в культурных слоях Старой Ладоги, древнего Новгорода, Твери, Москвы. Это могло быть привозное зерно, однако находки его в памятниках середины I тысячелетия (великолуцкие городища и Банцерово городище под Минском) свидетельствуют о том, что просо высевалось на северо-западе территории Руси. Однако постепенно оно, как и пшеница, было вытеснено из лесной полосы другими, более подходящими к данным условиям зерновыми культурами.