Читаем Жизнеописание. Избранные письма полностью

«Со мной происходят удивительные вещи, которые я не могу ни понять, ни изложить; и, может быть, было бы лучше, если б я совсем ничего о них не знал и не говорил. Иногда я поражаюсь своей крайней немощи и нищете, какую и пред-ставить себе трудно. В другой раз я дивлюсь действенной во мне силе и тому, что я столь мирен и покоен, etc. Бо́льшую же часть времени я ничего не вижу и не разумею, так что, когда я хочу остановиться и размыслить, меня всё приводит в сму-щение; когда же прекращаю рассмотрение, я снова говорю и действую, как тот, кто совершенно уверен в себе и знает, что делает. Я совсем не понимаю, что это за путь, и не пом-ню, чтобы я читал о чём-то подобном. Никакие мои огрехи, даже вполне серьёзные, не уязвляют меня так, как малейшее

85

Жизнеописание блаженнопочившего Герхарда Терстегена

размышление о своём состоянии, или малейшая же забота о себе самом, или какая-нибудь самая незначительная попыт-ка помочь себе; из всего этого не выходит ничего, кроме вну-треннего наказания и беспокойства. Но как только я забываю себя и, предавшись Божией благодати, возвращаюсь к жизни в простоте, в тот же момент я становлюсь спокоен и доволен и обретаюсь “на своём месте”; и даже порой чувствую в сердце нечто благородное и великое, некую силу в немощи, ве́дение в неведении и единство в многоразличии. Я знаю, что некото-рые святые души выражали свой опыт в подобных словах; но нет! разница велика. Я не свят, а очень, очень беден и нищ; Го-сподь видит сие. Я бы пришёл в ужас, если бы моё состояние стали сравнивать с состоянием святых; и когда я пишу вам обо всём этом, дорогая сестра, я действительно ужасаюсь, что вы можете составить себе слишком высокое представление обо мне. — Но поистине не странно ли, что такие различные и даже противоречащие друг другу вещи могут быть в одном человеке? Как с ними быть? Как их согласовать? Я могу здесь лишь снова и снова повторить: Бог есть всесовершенное всё; человек — бедное, падшее ничто; и нет ничего лучше и по-койнее для него, чем, насколько это возможно, забывать себя и жить, в простоте вверяя себя Божией благодати. Господь да утвердит нас в таковом предании себя Ему, дабы мы никогда не полагались на самих себя, но от всего сердца вместе со св. Анной воспевали: Нет столь святого, как Господь; ибо нет другого, кроме Тебя; и нет твердыни, как Бог наш (1 Цар. 2:2). Аминь! 11 июля 1747 г.».

Покорность воле Божией

Терстеген во всём полагался на мудрую и благую волю Божию.

86

Жизнеописание блаженнопочившего Герхарда Терстегена

«Вот моё дело (для которого ничего не нужно делать): чтобы я успокаивался в своём ничто и в своей нищете, та-ким, какой я есть в настоящий момент, желая лишь одно-го — жить в любви и любовью Божией. Рассказать о себе ничего определённого не могу: у меня то так, то иначе. То я представляюсь себе героем, то таким немощным и бессиль-ным, что, право, пожалел бы себя, если б слишком обращал на это внимание. Но благодарю Господа, что Он не остав-ляет меня долго в таком состоянии и даёт мне внутреннее согласие с Его волей и с тем, что она есть единственное моё благо. 11 октября 1746 г.».

«По своему устроению я склонен к одиночеству, ти-шине, отсутствию впечатлений и внутреннему единению с Богом. Так жить и значит для меня по-настоящему жить. Моё (как мне думается) место, моя пища, моё призвание — отстраниться и освободиться от всего, пребывать уеди-нённо в духе с Богом и как можно меньше соприкасаться с людьми, чтобы дать место только Господу, Который один есть всякая истина, сила, жизнь, спасение и блаженство. Как дороги мне такие мгновения! Но только всё идёт так, как будто мне нарочно мешают вкушать мою пищу в мире и покое. Впрочем, когда я даю что-то другим (точнее гово-ря — мне кажется, что даю), я сам порой получаю нечто. Я знаю, что моей пищей должна быть воля Божия; но как её понять? Я хочу сказать, что далеко не всегда вижу, в чём она состоит; и нередко меня обуревают мысли, а правиль-но ли поступает человек такого устроения, как моё, что он всё своё время расточает на других. Но я уже сам устал от своих жалоб; надеюсь, что они подвигнут вас, дорогая се-стра, усилить молитвы за меня, дабы мне предаться исклю-чительно воле Божией, ибо я ничего иного не желаю, как угодить Господу. И ещё раз скажу: я ничего иного не же-

87

Жизнеописание блаженнопочившего Герхарда Терстегена

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
100 великих деятелей тайных обществ
100 великих деятелей тайных обществ

Существует мнение, что тайные общества правят миром, а история мира – это история противостояния тайных союзов и обществ. Все они существовали веками. Уже сам факт тайной их деятельности сообщал этим организациям ореол сверхъестественного и загадочного.В книге историка Бориса Соколова рассказывается о выдающихся деятелях тайных союзов и обществ мира, начиная от легендарного основателя ордена розенкрейцеров Христиана Розенкрейца и заканчивая масонами различных лож. Читателя ждет немало неожиданного, поскольку порой членами тайных обществ оказываются известные люди, принадлежность которых к той или иной организации трудно было бы представить: граф Сен-Жермен, Джеймс Андерсон, Иван Елагин, король Пруссии Фридрих Великий, Николай Новиков, русские полководцы Александр Суворов и Михаил Кутузов, Кондратий Рылеев, Джордж Вашингтон, Теодор Рузвельт, Гарри Трумэн и многие другие.

Борис Вадимович Соколов

Биографии и Мемуары