Для служения стремившимся к Богу и облагодатство-ванным душам Терстеген получил от Господа особые дары. Никакое печальное и обременённое сердце не уходило от него без утешения и укрепления. В общении он был столь смирен, кроток и исполнен любви, что люди сердечно рас-полагались к нему и с доверием открывали ему свои гре-ховные язвы. Разобрав и обсудив оные, Терстеген обращал своих собеседников ко Спасителю и убеждал их искать благодатного оставления грехов и примирения с Богом только и исключительно у Него. При этом он подчёрки-вал, что подлинный мир с Богом бывает лишь тогда, ког-
да души постоянно и неизменно послушны Господу и Его привлекающей и наставляющей благодати. Всё его стрем-ление было направлено к тому, чтобы Дух Христов жил и действовал в сердцах людей. Руководить ими, вмешиваясь во все подробности их жизни, было ему совсем несвой-ственно; по этому поводу он часто говорил: «Кто занима-ется с душами, тот должен быть как няня, ведущая дитя на помочах. Видя возможность падения или какого-либо вреда для него, она натягивает помочи, а во всём остальном предоставляет ему ходить свободно». Если душа в своём разумении и жительстве была слишком легкомысленна, то он умел со многой мудростью и кротостью открыть ей сию ошибку и поставить Бога и вечность на подобающее им место.
Находясь в узком кругу одинаково с ним настроенных христиан, Терстеген очевидно пребывал в своей стихии. Тогда он весь, казалось, светился любовью и сердечно-стью; а если представлялся повод сказать слово, то из его уст истекала поистине божественная премудрость. Всё говоримое им было столь основательно и связно и испол-нено такой силы и сладости, что слушающие могли лишь единодушно воскликнуть в заключение: «Ей, аминь!» Он вёл всегда только благочестивые беседы, темы к коим ча-сто брал из видимого мира. Цветы, растения, природные явления etc. он истолковывал духовно, доходя при этом до самых глубоких предметов внутренней жизни. В его при-сутствии никогда не было праздных разговоров, и некото-рые из особо чувствительных душ по этой причине прихо-дили в собрание лишь тогда, когда там намеревался быть Терстеген.
Следующий рассказ представляет, какое воздействие на ближних оказывал наш приснопамятный друг:
«Когда я, — пишет один его знакомый, — приходил к нему с разорённой душой (что случалось, увы, нередко), то, посидев немного в тишине в его присутствии, я от од-ного только его вида успокаивался и собирался вовнутрь. Открывая ему то или другое, что тяжестью лежало у меня на сердце, я почти сразу получал облегчение, так что, ког-да я возвращался домой, на душе у меня уже было легко и свободно, Божией милостью и ходатайством моего добро-го наставника. Произносимые им молитвы были необык-новенны. О, как часто я с великим утешением вспоминаю оные! Сколь они были сердечны, сколь проникновенны, сколь кротки! Как они обращали слушающих вовнутрь, как подбадривали их и укрепляли! Но чтобы в достаточ-ной мере рассказать о нём, не хватит слов. Его
Особое попечение Терстеген проявлял о больных брать-ях и сёстрах. Он старался неизменно посещать их, дабы сострадательным участием, ободрительными словами и вдохновенными молитвами утешить их и укрепить в вере в Господа и Спасителя. Если было нужно, он оставался у их постели до ночи, а порой и всю ночь напролёт. Приведём здесь только одно свидетельство, написанное его собствен-ной рукой к некоторому другу о близкой им обоим духов-ной сестре, которую он часто навещал во время её болезни:
«Во вторник, едва только я сел за стол, меня срочно по-звали к N. Несколько часов назад её постиг очередной удар.